– Стас, не ори, без тебя разберемся! – не скрывая раздражения, бросила Настя, а потом понимающе кивнула мне. – Не переживай, Ася, я сама попрошу Илью. А пока пошли на русский?

– Я только вещи свои заберу.

– Ну тогда догоняй. – И, покосившись на Смирнова, как на слизняка в капустных листьях, она подмигнула мне и тут же направилась к выходу.

– И что у тебя за дела с Настей? – Не успела я вернуться к своей парте, как на меня налетела с расспросами Варя.

– Тебя это каким боком касается?

– Да никаким… – растерянно пропищала Скворцова, протянув мне мою же авторучку. – За тебя просто волнуюсь. С Воронцовой дружбу водить – как в террариуме среди ядовитых пауков жить.

– С Воронцовой? – переспросила я, а у самой в голове начал понемногу собираться пазл . – Не любишь ее?

– А за что ее любить? Знаешь, сколько она крови тут всем попортила?

– Кому «всем»? Илье вашему драгоценному? – недоверчиво усмехнулась я, предвидя ответ, и Варя не обманула моих ожиданий.

– Ему – в первую очередь. Да и ты бы с ней поосторожнее была.

– Ну-ну… – Я перекинула рюкзак за плечо и уже хотела уйти, как вдруг вспомнила, какие сплетни эта мелкая зараза про меня распустила накануне, и решила напоследок проучить ее: – Ты бы за своим Добрыней лучше следила. Говорят, он вчера к Милане подкатывал, слышала уже?

Варя тут же напыжилась, как воробей, губки поджала, раскраснелась, но ничего не ответила. Да я и не ждала – развернулась на пятках и отправилась догонять Настю.

К тому моменту, как я вышла в коридор, Насти там уже не было. К счастью, где находился кабинет русского и литературы, я запомнила со вчерашнего дня, а потому, не теряя ни минуты, отправилась на урок. Старалась идти быстро, но уже через несколько метров меня с легкостью обогнала Варя. Юрким стрижом она пролетела мимо, но на повороте к лестнице резко затормозила. Не оборачиваясь, дождалась меня.

– Не знаю, чем я тебе так насолила, – отчеканила она, стоило мне только поравняться с ней, – но ты серьезно ошибаешься, полагая, что Настя станет тебе подругой. С соперницами не дружат, Ася, – от них избавляются.

– Привыкла судить по себе?

– Мне с Воронцовой делить нечего.

– Мне – тем более.

– И снова мимо! – пробурчала себе под нос коротышка и тут же сорвалась с места.

Думать о ее словах не хотелось: я в любом случае ни с кем не собиралась дружить, да и необходимость подняться на второй этаж и при этом снова не опоздать на урок мигом вытеснила из головы все ненужные мысли.

К кабинету русского языка я успела за пару минут до звонка. Довольная собой, даже не заметила, как улыбнулась Стасу, стоявшему неподалеку. Смирнов подпирал спиной окрашенную в зеленый стену и снова копался в мобильном. Правда, столкнувшись со мной взглядом, он тут же позабыл о смартфоне и, вынув из кармана джинсов сложенный в несколько раз тетрадный лист, подошел ближе.

– Это тебе, Снегирева. – Оглянувшись по сторонам, он протянул мне ту самую бумажку.

– Что это?

– Расписание. Илюха велел передать.

– Расписание? – Слегка опешив от неожиданности, я глупо округлила глаза.

– Ты же сама просила, – невнятно прожевал Стас и, продолжая озираться, впихнул листок мне в руки, после чего тут же прошмыгнул в кабинет.

– Ладно. Спасибо, – произнесла я уже в пустоту и со звонком вошла в класс.

Едва я успела занять свое место, как Елена Николаевна, наша учительница русского и литературы, раздала всем тестовые задания для подготовки к ЕГЭ. Вопросы не были сложными, но мне приходилось по сто раз перечитывать каждый из них, чтобы хоть как-то уложить в голове. Да и с ответами я тупила, как заядлая двоечница. И дело было не в том, что мне не хватало знаний, просто никак не удавалось сосредоточиться. Дома я привыкла заниматься в тишине, здесь же меня отвлекало буквально все: чье-то покашливание с задней парты, неудобный стул, Варькино сопение по левую руку, сканирующий взгляд Елены Николаевны, а еще это дурацкое расписание, сложенное в несколько раз. Я бросила его на край парты, так и не развернув, а сейчас смотрела на него, и в голове крутились совсем не те вопросы, о которых я должна была думать. Почему Илья сам не передал мне его? Почему через Стаса, а, например, не через Варю? И отчего это самое расписание было на тетрадном листе? Неужели он вручную его для меня переписал? Зачем? Что это – жест доброй воли или продуманная стратегия? Ответов не было ни в голове, ни в бланке с тестом…