К концу проверки лица уже двоились в глазах и приходилось фокусировать взгляд, выбирая, с каким из них сличать паспорт. Голос подсел, и слова: «Пограничная служба, прошу предъявить документы!» – вырывались из горла с хрипотой и болью.

Но вот оформление закончено, судовые роли и паспорта проштампованы дата-штампом. Все облегчённо вздохнули. Мы могли отправляться на берег, а плавучая буровая установка – поднимать свои лапы и на буксирах идти в Японию.

«Хакури IV» утонула второй

Но погода внесла свои коррективы. Пока мы занимались проверкой, поднялся пятибалльный шторм. Вертолёт, естественно, прилететь не смог, и мы всей комиссий вынуждены были задержаться на буровой, оформленной на отход. Я доложил в порт по линии связи иностранцев, а те передали нашим, что до окончания шторма мы остаёмся на вражеской территории.

После разговора с капитаном нам выделили отдельную каюту, куда доступ посторонних лиц был ограничен. Как и положено, я организовал у входа в неё дежурную службу. Еду нам приносили прямо в каюту, ходить никуда не надо было.

В каюте имелся телевизор, а также видеомагнитофон, возле которого лежала целая стопка видеокассет. Я попросил через переводчика показать, как пользоваться видеомагнитофоном, ведь для нас это было тогда в диковинку. Конечно, общее представление о том, что такая аппаратура существует, мы имели, но пользоваться ею никому из нас не доводилось.

Это было начало восьмидесятых. Трое суток мы сидели на буровой и за это время пересмотрели все видеокассеты. Даже спать не хотелось, такими интересными оказались фильмы, хотя, как понимаете, без перевода на русский язык. По большей части, конечно, это были ужастики: «Тарантула», «Гризли», «Челюсти», «Живые мертвецы» и прочее. Но попадались и фильмы про бойцов карате и дзюдо, видимо, особенно любимые японцами, поскольку в них они всегда побеждали, как я понял, корейцев и китайцев.

Кормили нас непонятно чем, привычного борща и картофельного пюре с котлетами не было. Похоже, это всё были в основном морепродукты. Я ещё пошутил, мол, хорошо, что не к французам попали, а то лягушачьих лапок бы накушались.

Но вот непогода утихла, прилетел вертолёт и забрал нас с этой буровой. За три дня она так надоела, что я тогда в сердцах подумал: «Чтоб ты утонула, железяка».

Теперь я понимаю, что зря я так подумал. Но это теперь. А тогда весь экипаж буровой был вывезен в Японию на обслуживающих судах, а оставшиеся для буксировки подняли лапы и, прицепив буровую к двум буксирам, направились к берегам Японии.

Буровая «Оха – 3» исчезла с радаров

Через два дня буксировки уже в нейтральных водах буровая попала в шторм и затонула. Хорошо, что экипаж удалось спасти в полном составе. И то благодаря тому, что их сопровождали наши пограничные корабли, они-то и вызвали спасателей.

Немного позже я оформлял на отход уже чисто японскую буровую «Хакури четыре», и она разбилась о камни. Хотя в этот раз я не желал ей ничего плохого. А ещё регистрировал документы на нашей буровой «Оха один», которая, к сожалению, тоже утонула при переходе. Больше меня начальник на оформление буровых не посылал.

Мы не спим с Трезором на границе

Ещё во время обучения в пограничном училище, я ходил на курсы военного переводчика, организованные нашим Авербахом – это руководитель кафедры иностранных языков. Изучал немецкий и, естественно, готовился стать военным переводчиком именно по этому направлению. Конечно, рассчитывал, что меня пошлют на западные границы нашей страны. Но получилось все с точностью до наоборот – отправили меня на восток нашей страны, а там немцев и днем с огнём не сыщешь.