Теплый луч света ласкал кожу, ветерок играл волосами, а пение птиц за окном радовало слух. Пахло специями. Издалека доносился неспешный голос флейты, а с противоположной стороны леса ей вторило женское пение. Я приоткрыла глаза. Утренний свет проникал в комнату через решетчатое окно, а над макушками деревьев повис кусочек ясного неба.

После вчерашних происшествий, осознав, что зря отправилась в путь одна, я решила вернуться домой. Дядя, вероятно, уже вернулся из больницы, а если нет – есть много других взрослых и опытных, готовых решать проблемы. К тому же скоро приедет комиссия из Дели. Мой поступок казался теперь детским и необдуманным.

Нужно сделать еще одну запись в дневнике: «Не принимать поспешных решений».

Я повернулась на бок, чувствую боль в затекшей шее и головокружение. Снова открыла глаза. Укрытая одеялом, я лежала у стены. Напротив, в небольшой нише, стояли фигурки божеств, как у тети. Перед ними горела маленькая лампада, свет которой был настолько ярким, что пришлось прикрыть веки. Приподнимаясь на локте, подождала, пока пройдет головокружение, затем медленно встала. Как же я устала!

В комнате было две двери: одна, открытая, вела на улицу, а другая, вероятно, вглубь дома. Я не знала, что меня ждет внутри, а снаружи… если там будет опасно, я хотя бы смогу попытаться сбежать. Главное – затеряться в лесу, а дальше идти на лай собак или пение, если мне повезет снова его услышать. Такие истории нередко рассказывала наша учительница географии: в молодости она выбралась из леса, ориентируясь на звуки движения по трассе. После этого оставалось добраться до людей и узнать дорогу. Как будто все выглядело просто.

Поправив волосы и одежду, я накинула рюкзак на плечи и тихонько вышла на улицу.

Маленький белый домик мудреца возвышался на травянистом холмике у реки. Поток шириной метров десять делил долину пополам, скалистый берег напротив намок от брызг. Все вокруг – холмы, горы и долины – захватил лес, и повсюду виднелись вершины, порой заснеженные, а иногда совершенно голые. Справа от хижины росли цветы, среди которых кружили пчелы, бабочки А на травке развалился, лениво моргая… белый лев.

Я резко прислонилась к стене, ударив локоть. Льва только не хватало! Хищник сонно водил глазами по двору, то дремал, то открывал глаза из-за пролетающей мухи или пчелы. Облизав губы, я ущипнула себя за щеку дрожащими пальцами. Галлюцинации? Как бы то ни было, стоило унести ноги, пока лев, настоящий или нет, меня не заметил. Я сделала шаг и случайно пнула маленький камушек. Он отлетел к бетонному колодцу напротив цветника и, ударившись, отскочил прямо льву в голову. Я зажмурилась.

Когда открыла глаза, лев смотрел на меня круглыми, как новогодние шары, глазами. Я застыла.

– Куда собралась? – низкий голос, казалось, принадлежал Кишору. Осмотрелась – никого, только я и лев. Заглянула в открытую дверь хижины.

– Чего мечешься? – раздался тот же голос.

Похоже, он говорил оттуда, где лежал лев, который, на удивление, не собирался меня есть. Собравшись с духом, я выдавила из себя срывающимся голосом:

– Где ты?

– Я не хочу никого оскорблять, даже тебя, – услышала я, – Но как можно смотреть и не видеть?

Я снова осмотрелась. Ничего не понятно. Я рванула в открытую дверь хижины, пока лев не проявил ко мне интереса. Захлопнув дверь, села у стены.

Дверь, ведущая внутрь дома, со скрипом открылась, и на пороге появился Дэв с подносом, на котором стояли чашки. Я выдохнула с облегчение – он со мной. Дэв вскинул бровь, увидев меня у выхода с рюкзаком:

– И куда ты собралась?

– Я… – я растерялась. Признаться, что хотела сбежать? – Я просто… устала и решила посидеть, – я натянула улыбку, но это сделало меня только глупее. Поднялась.