Забыли чалдоны, ох забыли, что их прадеды причапали в Сибирь в лаптях, или хуже того, гремя кандалами каторжников. Дерут теперь норку[40], смеются над пришлым людом, ругаются на «чугунку[41]». Не было ее, как хорошо жилось нам здесь, как у бога за пазухой. Да лучше бы ее и не строили, чугунку эту самую, пропади она пропадом.
По этой самой «чугунке» и приехали в Сибирь родители Василя, привезя с собой маленького трехгодовалого сына, надеясь найти здесь свое счастье.
Соколовы, перебрались сюда c Черниговщины, где в Борзнянском уезде, располагавшемся на левом берегу Днепра, и увидел свет жизни их первенец Василь.
Достославная Черниговская губерния Российской империи была образована в 1802 году в результате раздела Малороссийской губернии на Черниговскую и Полтавскую. В Черниговской губернии на конец XIX века проживали, как было указано в статистических документах того времени, люди следующих национальностей: малороссы – 66,4 %, великороссы 21,6 %, белорусы – 6,6 %, евреи – 5,0 %. В Борзнянском уезде, родине семейства Соколовых, картина несколько менялась. Великороссы, к коим относился и отец Василя, с самым что ни на есть русским именем Иван, составляли совсем незначительную часть населения, доля малороссов же, по данной переписи 1897 года, составляла 93,8 %, что говорило уже само за себя. Кроме того пером захудалого чиновника были вписаны в анналы истории 2,5 % евреев и 3,0 % немцев проживавших в те годы на территории Борзнянского уезда. Евреи и немцы сохранили до настоящего времени названия своих национальностей, великороссы и малороссы же, трансформировались в русских и украинцев, что в общем-то ни так и важно. Если уж на то пошло, то евреев и немцев, в то время звали в народе тоже по-другому.
Так или иначе, семья Соколовых, сам Иван, жена его украинка Галя, и сын Василь перебрались в Сибирь в самом конце XIX века и жили в деревне Чаловке, относящейся к Ирбейской волости, которая в свою очередь причислялась к Канскому уезду, относящемуся к Енисейской губернии.
Многое было удивительно для переселенцев в этом краю. Первое – конечно-же, необъятные сибирские леса. Куда ни кинь взор, простирался лес. Вековые сосны перемежались с комлистыми лиственницами, березовые перелески чередовались с осиновыми околками, и во всем зеленом царстве тайги выделялся особенной статью, он, кедр – гордость Сибири.
Если на Черниговщине, где к счастью зимы были не так холодны, дров было днем с огнем не сыскать, то в Сибири естественно такой проблемы не существовало. Хоть на дрова, хоть на строительство дома, знай не ленись, пили-руби, тащи к себе, сколько сможешь. Действительно, сколько сможешь. А много ли ты утащишь на себе, вдвоем с бабой? Вот и строили переселенцы-новоселы свои домишки из тонкомера, вызывая насмешки у односельчан. Они поди и печи по-черному еще топят, посмеивались в косматые бороды чалдоны. В Сибири в то время, только бани топились по-черному. В жилых домах все печи были с дымовыми трубами.
Кстати, на Руси печи по-черному долгое время являлись «привилегией» не только сельского населения. Даже в столице свежеиспеченной Российской империи (1721), некоторые дома отапливались еще по старинке такими печами, вызывая удивление послов иностранных государств, когда они видели густые клубы дыма, выходящие из распахнутых настежь дверей изб простолюдинов. Иноземцы наверняка ломали себе голову, недоумевая, зачем же эти русские, пробуют поджечь свои дома. Пытаются согреться, что ли?