Кое-как добравшись до кухни, набрала воды, чтобы запить обезболивающее, но развернувшись обратно поняла, какую ошибку совершила. Кружку я с собой взять не могу, мне просто не хватит рук, чтобы её нести, а таблетки остались в спальне.

— Да твою же!!! Чтоб тебе, мужик, спалось крепко!

К счастью, в холодильнике нашлась маленькая бутылочка воды. Пришлось прижать её подбородком, как скрипку и идти очень аккуратно, чтобы не уронить и не убиться.

За окном беззвучно падал снег, укутывая город в белое одеяло. Мерцали тёплые огни гирлянды в доме напротив. Город спал, и я уснула, сидя у окна, глядя, как нежно кружатся снежинки в своём бесконечном вальсе.

Разбудил меня звонок в дверь. Искренне хотелось наорать на вандала с другой стороны, но там оказалось лишь облако воздушных шариков.

— Сюрпри-и-и-и-из! — шарики прокричали громко хором и начали вталкивать меня в квартиру.

Когда облако рассеялось, расползлось яркими пятнами по потолку, на меня набросилась орава детей. Почти всем составом младшей группы частного детского сада, в котором я работаю. Сразу запахло морозом с улицы, стало шумно, тесно и немного опасно.

— Дети, ша! Отошли от Ангелины Михайловны. Егор, не висни на костылях! Ты свою учительницу нескоро на занятиях увидишь, если она ещё раз упадёт, — командовала стайкой малышни Олька. Заодно показывая одному из родителей, где у меня кухня и куда заносить коробки.
— О-о-оль, что происходит?
— Дети узнали, что с тобой случилось, отказались идти на зарядку, а родители решили тебя проведать, — просияла Оля и начала раздевать детей и отправлять мыть руки.
— Я ещё даже не умывалась!
— Рома, Маша, марш мыть руки на кухню, дядя Руслан вам поможет,— окликнула малышню, которая уже нацелилась на поход в ванную.
— А дядя Руслан здесь ещё зачем?! — прошипела я на ухо “подруге”.
— А дядя Руслан у нас разведён. И, между прочим, первый запереживал о тёте Лине.
— Ну что ты за сводница-то, а?! Я же тебе говорила что… — И тут чьи-то маленькие ручки обняли меня за бедро, заставив замолчать.
— Лина, ты же не умрёшь? — не выговаривая половину букв, спрашивает светловолосое чудо.

Маленькая Юля смотрит на меня огромными грустными глазами, в которых уже плещется штормовой океан.

— Нет, конечно, нет, что ты, — пришлось присесть на пуфик, чтобы оказаться с ней на одном уровне и обнять. — Мне просто ненадолго одолжили волшебный сапожок, чтобы ножка больше не болела. И двух помощников. Я без них сейчас никак.
— А потом ты к нам вернёшься?
— Конечно, вернётся, — отозвалась вместо растерявшейся меня Олька.

Я бы на её месте не была так уверена, что за мной оставят должность. Тем более, после такого коллективного прогула. Но обещание творит чудеса, и маленькая юла уже уносится на кухню.

— Врать детям нехорошо, — осведомляю Олю, но она никак не реагирует на эту новость.
— Иди приводи себя в порядок, одежду я тебе уже приготовила. Ждём тебя на кухне, — поднимает с пуфика и вталкивает меня в ванную.

С этого самого утра не было мне ни минуты покоя. Всё время в моём доме были люди, которые мне не давали и минутки, чтобы пожалеть себя и поплакать. Каждый считал своим долгом накормить чем-то вкусненьким, и я уже была готова попросить новый холодильник, потому что в имеющийся уже ничего не влезало.

Маленький магазин в цоколе соседнего дома здорово обогатился на моём переломе и любви к лисам. В кухонном шкафу собралась приличная стопка шоколадок и коробок конфет, а подоконник в спальне заселила армия совершенно одинаковых плюшевых лисят.

Каждое утро в пустой комнате, из которой когда-то должна получиться гостиная, собиралась стайка детей. Стульев у меня нет, но подушек нашлось достаточно, чтобы проводить занятия прямо на полу. Мы лепили сниговичков из ваты, осваивали елочки-оригами и чудо рисования акварелью.