– А домашнее задание потом доделаешь, рукодельница ты моя– ещё больше половины лета впереди. Надо, надо дышать чистым воздухом, вдыхая аромат луговых цветов и любуясь проплывающими над головой облаками.

Да-да: в жизни каждой женщины одарённой семьёй бывают моменты, когда хочется побыть наедине с собой. И чтобы хоть сколько, но никакой перспективы, что кто-то окажется рядом. Только я и я – любимая. Больше никого. День ли, несколько часов или всего-то минут 15, но желательно регулярно, чтобы просто спокойно выпить чашечку крепкого кофе, погружаясь как на батискафе в свои мысли, без внутреннего содрогания, что в любой момент может кто-то подойти и отвлечь разговором или вопросом. А уж целый день можно с истинным блаженством посвятить себе любимой без остатка. Даже простая уборка в такие дни доставляет удовольствие. А ещё, можно достать из гардероба и спокойно примерить своё любимое нарядное платье, которое всё нет повода куда-нибудь надеть и произвести неотразимый эффект на окружающих, благоговейно покопаться в шкатулке с драгоценной бижутерией и, может быть, тоже что-нибудь, наконец-то, примерить на себя, достать, посреди летнего зноя, из чехла необыкновенно любимую и красивую шубу и покрутиться в ней перед зеркалом, погладить её мягкий и приятный мех, мечтая, что скорей бы пришла зима и можно было бы уютно прогуливаться в ней на морозе, сознавая свою величественность и привлекательность. А ещё, лёжа на диване полистать модный журнал, закинув на спинку дивана свои красивые ноги, съесть что-нибудь вкусненькое, пока никто не видит и не надо никому предлагать поделиться. Да мало ли что ещё. У настоящей женщины всегда в запасе много таких вот важных дел. А сегодня в воздухе так и летало такое настроение – заняться домашними делами и противится этому не хотелось. Поэтому Марусе пришлось идти.

Девочка отложила в сторону пяльцы и стала собираться в дорогу. Путь был не близкий – бабушка жила одна, в лесу, и к её дому пролегала старая партизанская тропинка.Мне даже думается, что в молодости бабушка сама была в партизанском отряде, и эта привычка жить в лесу сохранилась у неё на всю оставшуюся жизнь, иначе как можно объяснить её такое отшельническое поведение? Разве что отсутствием приказа свыше покинуть расположение и возможность переселиться к родственникам на старости лет. Или долгая, многолетняя привычка. Как бы там ни было, а вот так и жила бабушка много лет одна, в лесу, вдалеке от родных, старая партизанка. А девочка была в семье вроде как связной, и ей было не привыкать ходить туда-сюда-обратно в одиночку через лес, и носить с собой гостинцы, записки и устные послания. Девочка к таким прогулкам уже привыкла и, в общем-то, ничего не боялась. Так, иногда, по обстоятельствам.

Мама вручила девочке зашифрованную записку для бабушки, написанную невидимыми, самодельными чернилами на обрывке старой газеты, в корзинку положила несколько пирожков, завёрнутых в папирусную бумагу,предварительно перед этим на дно корзины засунула старенький, местами подёрнутый ржавчиной, но вполне ещё рабочий «Парабеллум» и уложила туда же что-то ещё, заботливо завёрнутое в тряпицу,пояснив при этом назидательным тоном:

– Это гранаты. Будь с ними поаккуратнее.

– Ага, – ответила девочка, давая понять, что вполне осознала важность вверенного ей груза и оказанного ей доверия.

Сборы были окончены и женщина выставила девочку со всем этим добром за дверь, напутствуя её в дорогу:

– Иди, – назидательно говорила мама каждый раз, – И почаще оглядывайся – нет ли за тобой хвоста? А записку в случае опасности съешь.