Парень какое-то время, молча, разглядывал явившуюся на тропинке пушку, понимая, что до выстрела в него тут ее однозначно не было, так как в таком случае он бы на нее наткнулся, когда шел в поселение.

– Какая-то хрень, – с особой горечью отозвался Данила, все еще потирая грудь и с тем ощущая уменьшающуюся в ней боль, как и само кровотечение. – Где я вообще, и, что до этого было? – спросил он, обращаясь к сизо-пепельному небу и подняв голову, уставился на тот растянутый небесный участок, скучившихся между собой туч, где происходило кипение, и наполняемость водой медлительно перекатывающихся между собой огромных пузырей. В том малом затишье, наверно, желая добиться понимания происходящих событий или правил игры, в которую попал.

– Хрень… Что делать? Что надо? – дополнил он свои излияния вопросами в надежде, что тот, кто устроил данную игру, отзовется, пояснив сами правила и дальнейшее его движение.

Но небо, как и тот кто устроил эту игру, хранили безмолвие… Только продолжал шелестеть дождь, роняя вниз на лицо парня крупные, частые капли воды и еще не прекращал собственного биения колокол, призывая его куда-то вглубь поселения… Все же вряд ли производственного комбината.

Сейчас страх вновь получить пулю, а вместе с ней боль правили в Даниле, сдерживая всякие его действия. Однако отсутствие ковбоя, наблюдаемая пустота пределов самого поселения, да и понимание, что получив пулю, он остался жив, однозначно указывали на нахождение его в компьютерной игре. Ну, может не в стрелялке, а какой-то другой, вероятно, имеющей сохранение. Так как Даня с очевидностью потерял одну из жизней, и видимо, в этой игре точка возрождения, начиналась с места гибели. Вместе с тем юношу волновал сейчас еще один вопрос: есть ли ограничение самих жизней в этой игре? Ведь судя по одежде, рукам, ногам, форме худоватого, невысокого его тела и даже ощущаемого под подушечками пальцев узкого лица с впалыми щеками, выступающими скулами, заостренным кончиком широкого носа, и большого рта, он полностью сохранил свой внешний облик.

– Почему я не могу вернуться обратно? Не могу увидеть экран телефона, ноутбука? Неужели это какая-то новая модификация шутера, в которую ты полностью погружаешься и не ощущаешь разницы между виртуальным миром и реальным? А может я сплю? – сам себе задал этот поток вопросов парень. И, желая хотя бы развеять последнее для себя, щипнул правыми пальцами тыльную сторону левой руки, ощутив саднящее чувство боли, такое, какое все еще оставалось в груди, хотя кровь из нее прекратила течь.

– Видно, это все же не сон, – произнес Данила, потирая большим пальцем кожу на месте щипка, вновь оглядываясь и с не меньшим интересом рассматривая внезапно появившуюся после пробуждения пушку и ядра возле нее. Теперь предполагая, что это быть может какое-то улучшение, выданное супротив положенных денег, получаемых, даже если ты проиграл (в его случае погиб).

Горечь дыма внезапно, вроде хлынув со всех сторон и сразу, стала и вовсе нестерпимой. И если в горле все еще лишь першило, то язык не просто покалывало, его кончик моментально онемел. Видимо, это происходило потому как серебристые пары, образовавшие над фронтом туч дополнительную полосу, полностью перемешались с грязно-серой морокой, плывущей над окнами с водой, сделав саму видимость не просто серо-пасмурной, а, прямо-таки, коричнево-дымной. И так как дождь значимо усилился, кажется, уже пробив плечи куртки насквозь и увлажнив материю, находящейся под ней футболки, юноша, еще чуть-чуть помедлив, ступил вперед, вновь став углубляться в поселение. Понимая, что лишь там может найти ответы на свои вопросы, узнать цель игры и, конечно, разыскать укрытие от дождя.