–Я больше не чувствую ее! – Лендолас помнил дословно слова, произнесенные в тот день его отцом.

После этого, какие-либо отношения с южанами, были полностью прекращены, а все прибывающие или проходящие мимо корабли с Южного континента, топились флотом эльфов еще на подходах к их материку. В ответ начались набеги, которые устраивались южанами с завидным постоянством, практически каждую зиму. Сил на охрану границ с моря, на всем протяжении береговой линии континента у эльфов не было. Люди и вовсе ограничивали свои морские силы только торговыми судами, которые крайне редко появлялись в южных морях. Поэтому патрулирование велось только в южной части материка, охватывая в сумме, не более ста лиг морских границ королевства. Не мудрено было понять, что те корабли южан, что высаживали воинов за этой, охраняемой зоной, свободно подходили к берегу.

Корабли у южан были невелики, в каждом из них могли уместиться не более двух десятков воинов и несколько боевых животных. Чаще всего, в набегах участвовали не более трех-пяти таких посудин, хотя год на год, конечно, не приходилось. Лендолас помнил, как получив от патрулей Леса известия об очередном нападении, снаряжались боевые отряды, как назад приходили раненые и как хоронили убитых. Когда он подрос, он сам не единожды участвовал в отражении таких атак. Эльфы, в отличие от людей, не так плодовиты, поэтому потеря даже нескольких бойцов, ими восполняется многие десятилетия, а гибло каждый год их воинов, значительно больше.

Лендолас понимал, что тот отряд, который сейчас плыл вместе с ним, являлся последней попыткой короля, коренным образом решить вопрос с Южным континентом. В случае же его неудачи, потеря двух сотен опытных бойцов, станет поистине катастрофой для всего лесного народа. Второй попытки, даже если им частично удастся задуманное и на время решится проблема с набегами, королевство не сможет себе позволить еще многие сотни лет.

Воины южан, из приплывающих на их земли отрядов, дрались как берсеркеры, кидаясь на эльфийскую стражу Леса неистово и безоглядно, а когда они чувствовали, что проигрывают схватку, всеми силами старались погибнуть в бою, предпочитая смерть плену. Если их и удавалось оглушить, или схватить без сознания, они все равно убивали себя, едва им представлялась такая возможность. Крайне редко получалось вытянуть хоть какие-то сведения у тех, кого с большим трудом, все же удавалось живыми доставить во дворец.

Лендолас помнил один из последних допросов, когда воина южанина спеленали как куклу бабочки, а лучшие эльфийские заклинатели, с большим трудом, смогли лишь под сильнейшими чарами, заставить его говорить. К сожалению, южане сами не обладая магией, имели к ней стойкий иммунитет. Это было связано с историей развития жизни на их континенте, где возможность обладания магическими способностями, получили лишь некоторые виды кошачьих. Соответственно, как защитный механизм, у остальных обитатели этих земель, развилась способность защищать свой разум, с веками приобретя к ней практически полную резистивность. На том допросе, так же удалось узнать, с чем связана строгая сезонность атак южан и кое-что об их жизненном укладе и порядках.

Весна на их теплом континенте, была ранней и вплоть до начала лета, все обитатели, независимо от пола, трудились, выращивая урожаи и занимаясь разведением животных. Нестерпимо жаркое и засушливое лето, чаще всего они проводили в племенных общих хижинах или различных природных укрытиях, занимаясь обработкой и заготовками выращенного, а так же выделкой шкур и изготовлением из них одежды и снаряжения. Осенью, когда жара шла на убыль, собирался второй урожай, в основном с плодовых деревьев, а вот зима – исконно всегда была посвящена войнам, словно гигантский тайфун, прокатывающейся по всему континенту. Воины всех крупных племен, боролись за территорию, за красивых женщин, или сводили старые счеты, которым не было числа. В последние десятилетия, у южан появилось новая цель – набеги на эльфов, укоренившаяся за эти десятилетия, после обострения взаимной вражды.