Ну а пока Макар старался не поддаться опьянению и явно проигрывал в этой неравной схватке, столяра заканчивали свою творческую работу.

– Мы веть ешшо с Петровичем…ИК…этат лахерь строили – промычал Тихон Валерьевич заплетающимся языком, параллельно занимаясь шлифовкой шеи диплодока. На ногах он стоял не крепко, зато руки его, на удивление, работали наждаком бодро и упорно, словно жили отдельной от пьяного тела жизнью. – На этам месте ж не было р-раньше нищего. Поннначалу так ваще санаторий лепили. Да, я серьезно те гаворю! В итоге пастроели тольк фантаны да дороги. А! Еще забор вы-выставили. Хотя стена до сих пор держжжится… М-да, этаго не отнять. Будем!

Петрович и Тихон Валерьевич звонко стукнули стаканами и отправили внутрь себя уже по шестой порции нескончаемого “Боярина”. Сами стаканы были наполнены лишь на одну четверть, однако Макару хватило всего трех подходов, чтобы усомниться в своем адекватном состоянии под гнетом крепкого напитка.

– Ну, а патом у их там в канторе как всегда чёта стряслось, платить народу п…пирестали, и сё – стройку эту бесталковую свернули… Уж не знаю, шо там было к чаму. Хотя и времена тогда были…

– Не из луших – глубокомысленно подметил Петрович.

– Эт точно. Кароче – никто пред нами не отщитывался. Три хозяина тута сминилась патом! Тры! А толку? Просто землю выкупили и ни чё с ней не делали… А нас вот, с этим…с Петровичем, над ентой терры…терыторией в охранку поставили. Зачем, спросижь? А-а-а я и сам не снаю. Но зато плотили хочь каку капеичку, и то было хорошо. Опыту у нас ужо тогда был будь здаров, а вот с работой туго. Ну так и вримена какие были…

– Не из лучш…ших – подметил Петрович. Вожатому показалось, что где-то он уже это слышал.

– Агась… Вот мы и ряшили не рискавать. Работали пошменно, два чэрез два. А в вы-выходные магли и левачить. Заборщик, там, в дяревне выправить кому, иль шкаф бабане пощинить. Они те пузырь, а ты егошь потом и мяняешь на сахр, маслочко…

– М-да-а-а, хреновинькое время было, чесно говоря – снова подал голос Петрович, щеки и нос которого становились всё краснее с каждым выпитым стаканом.

– Соласен, не простое – солидарно кивнул Тихон Валерьевич. – Давай периворачивай эту хреновину. Щас законщу и покрасим. Так вот… А потом, значится, пришел ентон Сан Палыч…ик…который Бисараб. Выкупил он всё это безабразие, или в а-аренду взял? Не знаю! Но парядки стал навадить бы-ы-ы-стро. Стройку опять расвернули, тольк талковей, чем раньше. Мы с Питроичем тут ках тут – опять в сталяра напрасились. Чаго в ахранке сидеть, ежель работать могем? Так вот “Ювентушку” и сварханили. Персаналу поперло, потом вожатики эти, пионэры, но мы к энтому делу отнашения никакого ужо не имели. Поначалу тут усё, канеш, скромнее было…

– А щас чё, луше? – подал голос Макар. Ответ ему был не особо интересен, но остатки трезвого разума внутри вожатого желали знать, способен ли его организм выдавливать из себя связную речь.

Вердикт оказался неутешительным – выдавливать был в силах, но едва ли связную.

– Канешна! – рьяно ответил Тихон Валерьевич. – Тут всё ж старамодно было, по…пока Элинка за дело не взилась…ой, в смысле Элина Вадимовна, пардон…

– Забей – махнул рукой Макар.

– При ней у нас тут ваще усё по-друхому стало. Красотищу навили. Площщщадки вона какие паставили. А компьюктерный класс как абнавила? Да-а-а… Не спорю – Рим не сразу строился, канешна. Всякие пралемы бывали. Но сдюжили ведь!

– Сдюжили… ИК…

– Хлавное, шо не сидим на жопе ровна, а и развеваемся ешшо. Сворганили ентот полаточный хородок. Месность там облахородили. И тебе и кухня в виде избушки, и тябе дорошки, и…чё-то там еще, не сссуть. Красотища! Понащалу-то не панимали, на кой ляд ваще этим страдать… А щас вот турист туда как попер, так щуть ли не о…очередь на есяц вперрред занимают. О как! Давай…нанаси, Петроич.