– Михаил, а почему ты с ружьём. Ведь ещё не сезон.

– Пристреливал новенькую вертикалу от «беретты», всегда её хотел. Дедовскую горизонталку ИЖ-58, в том году утопил на озере, когда на лодках с друзьями, ходили на уток.

– Жалко. Раритет для ныних дней.

– Вот потеплее вода будет, буду нырять за ней. Место я запомнил и поставил поплавок, ещё с зимы. А сам-то куда двинул?

– На кладбище я. Оградку, памятник на могилке двоюродного деда поправить надо.

– Дело нужное. Предков надо помнить и чтить. Это ты молодец.

– Да, это тётя Оля молодец. Она меня направила.

– Хорошая женщина твоя тётя Оля. Если б был один. Приударил бы за ней, – ухмыльнулся в усы Михаил. А на кладбище ты долго не сиди, дождь будет скоро.

– Да ну. Погода вон как щепчет.

– Точно тебе говорю. У меня в ноге сквозное ранение было в твоём возрасте. Теперь саднит и ноет на это дело.

– Военный конфликт? Откуда ранение?

– Да хлам всякий сжигал, в сарае накопился. Да вот каким-то чудом в одежде покойного отца, лежал патрон. Это я потом додумал, была у него такая привычка, в карман что-нибудь положит и забудет. Не по моему упущению, в общем. Вот такой след на память от покойного батьки получил. Хорошо, что с собой не утащил, – он засмеялся.

– Интересный случай. Ну, я ненадолго туда. Успею воротиться. Раз уж пришёл, то надо сделать. Обещал. Вопрос у меня есть последний. Бывает такое, что волки выходят к деревне летом?

– Бывает, конечно. Но только ранней весной. В апреле уже нет их. Все по лесам скачут. Там есть чем поживиться. После зимы, когда голодные. Мы им с мужиками облаву устраиваем. Стабильно каждые три года. Словно волна у них какая накапливается.

– Ну а в мае бывают, выходят?

– Да не слушай ты этих бабок, что на улицах сидят да языком чешут всё свободное время. Вот что я тебе скажу. Я сколько историй не слышал от них, ни одна не оказалась правдивой, по сверке с бывалыми охотниками и нашей и соседней деревни Косолапинцево.

– Ладно, был рад знакомству Михаил, – я протянул руку.

– Бывай Лучемир, – он добротным рукопожатием, сжал мою руку. – Захочешь выпить но не найдёшь компанию – заходи. Захочешь послушать байки бывалого охотника – ответ тот же. Заходи.

Мы разошлись. Я быстро направился к кладбищу. Дождя мне не хватало. Я не большой сторонник зверо-убийства, но мне было приятно пообщаться с этим человеком. Казалось он и на охоту ходит, только потому, что эту традицию перенял от отца. Кладбище было немного под уклоном. Такие ориентиры данные мне Олей, как старый дуб, ряд рябин и мусорный контейнер, я конечно без труда нашёл. Касательно-же, расстояний между ними, поворотов, тропинок между рядами старых захоронений, возникли первые трудности. Моё ориентирование на местности усугубилось старыми воспоминаниями, когда кладбище было совсем другим. Плотные ряды свежих елей, сосен и берёз образовали беспроглядную зелёную стену.

Я достал карту из кармана. Вид у меня был, словно это козырной туз в патовой ситуации. Сообразив что к чему, я стал ходить по утоптанным тропам. Но искомый объект не хотел открываться мне. Тогда, я просто стал ходить и искать, нужный мне памятник по именам. Лик двоюродного деда я помнил весьма смутно. Спустя два часа стараний, я понял, что заблудился среди всех ориентиров и вообще, даже отдалённо не представляю, где и как дальше мне его искать. Я достал телефон, чтобы позвонить Оле. Надо было сразу это сделать. Присел на лавочку, положил локоть на столик. Нет сети. Осточертело искать среди мёртвых своего предка. Придётся вернуться сюда завтра, с опытным гидом в лице тёти. Я обернулся чтобы поднять ставший тяжёлым за это время рюкзак и пожалел, что не взял с собой воды.