Дорога на Вора

Наша камера находилась на третьем этаже нового корпуса, состоящего из четырёх этажей. Под нами был служебный этаж, где находились кабинеты сотрудников учреждения, а на первом этаже были уже упомянутые «пятёрки».

На нашей стороне крыла на пятерках находился спецпродол или «спецы», как мы его называли, где в одной камере сидел чеченский журналист, осуждённый по 282129 статье, а в другой вор Мамука Гальский. В хате на спецпродоле обычно сидело не больше пяти человек.

Спецпродол сформировали во время моего пребывания в пресс-хате. Ранее там располагались камеры для малолеток, как раз оттуда сломился беспредельщик Махо. Но позже хаты раскидали, продол огородили локалкой130 и заселили туда спецконтингент из взросляка. Туда и заехал по приезду на централ грузинский жулик. Его камера располагалась прямо под нами, через этаж, и дорогу с вором держать могли только мы.

Помимо малой вместимости спецы отличались от обычных камер тем, что на окнах у них стояли дополнительные решётки-«намордники» и дорогу гнать было достаточно трудно. Усложнялось это тем, что коня приходилось делать намного длиннее стандартного, так как держать его нужно было через административный этаж.

Через нашу камеру постоянно шли малявы вору со всех тюрем Москвы. Их загоняли нам по дороге судовые. Гнать такие малявы была большая ответственность, любая из них строго фиксировалась в дорожной тачковке.

Однажды, когда я спал, меня разбудил дорожник Фанат и Гусь. Они мне озвучили новость, от которой у меня волосы встали дыбом. У них оборвался конь, который шёл на вора, и упал на землю. В коне было более десятка маляв, которые мы получили накануне. Фанат и Гусь присели на конкретную измену, так как понимали, что если эти малявы попадут мусорам, то будет очень плохо, а с нас ещё и получат131. Со спецами общение держали в основном через раковину, и я пошёл с блатными на переговоры. В итоге, спустя час нервяка, пробежек от раковины к окну и долгих переговоров, ко времени, когда уже полностью рассвело, они смогли, наконец, затянуть малявы через козла с хозобслуги. У нас как камень с души упал. Но теперь я лично проверял на крепость каждого коня, дабы избежать подобных инцидентов.

Свидетель

Однажды к нам заехал паренёк, находившийся под следствием за семь эпизодов 162 ч.2132. Он мне сразу не понравился. Есть такой тип людей, сходу вызывающих отвращение. Крысёныш какой-то по характеру: юркий, хитрый. Мне стали интересны материалы его дела, и я попросил почитать объебон. Объебонами назывались все документы предварительного следствия, которые выдавались на руки подследственному. В основном это были постановления о аресте или обвинительные заключения.

Он протянул мне документ. Среди скучных, ничем не примечательных материалов дела я заметил то, что сразу привлекло моё внимание: данный индивид ранее проходил свидетелем обвинения по делу моего бывшего сокамерника. Свою находку я не стал оглашать вслух и подтянул к себе на беседу Фаната и Гуся. Змей тогда с нами ещё не сидел, и за хатой смотрела братва, то есть мы. Рассказав им о ситуации, предложил прессануть этого парня. Вообще так поступать нельзя, но мы были малолетками, а подросткам некуда девать накопленную энергию. Ведь сутками сидим в четырёх стенах. Не зря взросляки говорят, что с малолеток спроса нет, так как дети ведут неосознанный образ жизни.

По понятиям в дела подельников и свидетелей лезть нельзя, этот вопрос должен решать непосредственно сам обвиняемый по данному делу. Но мы воспользовались данным предлогом, чтобы избить непонравившегося нам арестанта. Да, мотивация жестокая. Возможно несправедливая. Но тюрьма не пионерлагерь, а мы хищники, не овцы.