Вокруг стояла тишина. Только слышался шелест листвы, журчание речушки, да в лесу все чаще и чаще стали раздаваться певучие голоса каких-то птиц.

Иван Михайлович шел впереди. Он держал Рыжуху под узду, а мальчишки двигались следом, ухватившись за борта телеги и, иной раз, запрыгивая в нее.

Иван Михалыч этими действиями пацанов был недоволен. Он то и дело сгонял их с телеги.

Если телега шла в гору, то он недовольно кричал ребятам:

– Нечего лошадь нагружать. Пусть она сама телегу тянет. Ей и так тяжело ее тащить. Сами идите. Ноги не отломятся, да телегу подталкивайте. Не баре какие. Руки не обломаются.

Ну а если телега катилась под гору, он приказывал:

– Хватайтесь за бортик, не давайте телеге разгоняться. Держите крепче, не фелоньте!

В телеге был какой-то груз накрытый брезентом и плотно привязанный веревками к бортам.

Мальчишкам, конечно, было понятно, что Рыжухе приходиться нелегко. Поэтому все приказы Иван Михалыча они выполняли без обид.

Для Леньки все вокруг было интересно, и любая мелочь привлекала его внимание.

– Что за речка? Как называется? – был его первый вопрос к Михалычу, как только у дороги появился звонкий поток воды.

– А это и есть Хугдер, – Иван Михайлович усмехнулся, – Не смотри, что он такой малый сейчас. По весне он бурлит, как взрослый. А там, дальше, – он махнул рукой вперед, – Он будет еще ширше.

Мальчишки быстро освоились в незнакомой обстановке.

Лес становился все гуще и гуще. Сосны, лиственницы, и лиственные деревья, росли вперемежку. Таких хилых деревьев, как около города Зея, здесь практически не было. Берега вдоль речки не просматривались, настолько они заросли тальником.

В одном месте, где дорога пересекала речку, они остановились и набрали воды.

Вода была холодная и вкусная. От нее даже ломило зубы.

Михалыч набрал в чистое ведро воды из ближайшей заводи, где она немного прогрелась и дал попить Рыжухе. Подождав, пока она напьется, они вновь тронулись в путь. А пока Рыжуха осторожно пила воду, у пацанов хватило времени, чтобы поплескаться в воде и побрызгать ею друг на друга.

Но Михалыч строго прервал их игры:

– Хорош баловством заниматься. Ехать надо. Давай, толкай телегу.

Мальчишки уперлись в задний борт телеги и помогли Рыжухе сдвинуть ее с места.

Часа в три дня они подошли к прииску Комсомольск.

Иван Михайлович подъехал к одному из домов в середине поселка:

– Тут мы и будем жить-поживать. Идите туда к начальнику, оно там вам все скажет, что надо делать.

Мальчишки подхватили рюкзаки, и зашли в дом.

В комнате находилось двое мужчин. Одним из них оказался Сашкин отец.

Как только они вошли, Анатолий Павлович раскрыл объятья и радостно заключил в них сына:

– О, сынок! Привет, привет, родной – крепко обнял он Сашку.

Потом, немного отстранившись от сына, и глянул на обоих мальчишек:

– Как добрались-то? Ничего не случилось по дороге?

– Хорошо добрались, – в один голос заверили его парни.

– Ну а ты, Леня, как? – он внимательно посмотрел на Леньку.

– Да, тоже ничего. Все хорошо. Столько интересного было! – он попытался рассказать о дороге и об увиденном, но Анатолий Палыч прервал его:

– Не устали? – еще раз повторил он свой вопрос.

– Нет, не устали, – бодро заверил отца Сашка, – Вчера в бане были. Вот где класс! Михалыч нас стегал, стегал, но мы все выдержали. И сегодня все нормально было. Помогали Михалычу в дороге, – восторженно рассказывал отцу Сашка.

– Ладно, ладно, – положил руку на плечо сына Анатолий Палыч, – Мы тут обед только что приготовили. Давайте, садитесь с нами есть.

Мальчишек не надо было долго уговаривать. Они сразу устроились на лавке около огромного стола, занимавшего чуть ли не половину комнаты.