– А коровку-то речную ведь кто-то доит… – в унисон тяжелым мыслям Макса произнес мудрый старик. – Или дикая она, а молоко теленок сосет? Как думаешь?

Макс пожал плечами. Интуиция и опыт общения с сельскохозяйственными животными подсказывали, – да что там подсказывали – вопили, что только что он имел дело с домашней скотиной. Непривычной, странной, неправильной, но скотиной. А чужих коров убивать нельзя – деревенские голову откручивали и за меньшее… Главдед прочитал что-то в лице напарника и покачал головой.

– Эх, Юра-Юра. Не удержался, охотничек…

Весть быстро разнеслась по лагерю. Земляне выпрыгивали из вагонов и бежали к реке, поглазеть на невиданное зрелище. Миша с бригадой строителей и помощников ломанулся в первых рядах. Макс подошел к покинутой стройке. Потрусил вывернутые куски дерна, набрал в кусок брезента земли для рассады и двинулся в оранжерею – возня с семенами и растениями всегда успокаивала его.

Вечером пропаданцы вкушали вареное мясо речной коровы. Многие – и Макс в их числе – ожидали, что оно будет вонять рыбой, но этого не случилось. Нежное мясо отдаленно напоминало куриное.

Сергеич забил свежатиной морозильный ларь, покрытый изнутри намерзшей шубой. Поездные аккумуляторы, по словам одного из строителей, вот-вот должны были окончательно сдохнуть, но конструкция холодильника и накопленный лед какое-то время удержат холод.

– Юра обещал на холме коптильню устроить, – Сергеич обмазал кусок горчицей и отправил в рот. – Закоптим остатки мяса, чтоб не испортились, – с набитым ртом пояснил главдед.

Макс молча кивнул. Намаявший за день, усталый, но довольный дядя Юра делился ближайшими планами: связать плот и устроить охоту за речной добычей.

– Загарпуним еще парочку тюленей, чего там? Вон, какое мясо вкусное. И шкура что надо!

Старички в ответ кивали. Угроза голода отныне не казалась такой неодолимой.

Плотный рабочий день сделал свое дело – Макс провалился в сон, едва коснулся головой подушки. Спал бревном: не ворочаясь, не просыпаясь и не видя снов. Его тряхнули за плечо, и Макс распахнул глаза. Рядом стоял дядя Юра и лыбился.

– Выспался? Вставай, лежебока.

Макс буркнул под нос – он никогда не был особо общительным, а уж с утра и подавно. Однако, спрыгнув с верхней полки, заметил неожиданную бодрость в теле и жажду действия.

– Выспался, – поведя плечами и разминая шею, ответил он.

– Ну что, друг мой ситный, сунем голову в логово дракона? – подмигнул Юрий и двинулся к выходу.

– Куда? – Макс зашагал следом. – Какого дракона?

Вокруг раздавался живой гомон, бряцанье подстаканников, смех и громкое сморканье из приоткрытой двери туалета. Походя Юрий Владимирович выволок за шкирку склонившегося над раковиной пацана и легким поджопником отправил его на поляну.

– Туалет теперь вон там. Сколько раз сказано?!

Приподнятое настроение Дикого Прапора от незначительного происшествия только улучшилось.

– Воздух здесь другой, что ли? – признался он. – Давненько так хорошо себя не чувствовал. Вчера так наломался – думал, с утра и не встану.

Дядя Юра распахнул двери тамбура и ступил в следующий вагон.

– Так что за дракон?

– Драконы, – поправил его веселящийся Юрий. – Пару десятков драконов. Зеленые змии, млять.

Он распахнул дверь, и в нос сразу ударила табачная вонь и стойкий запах перегара. Макс скривился.

– Вот они, драконы, суки. Дрыхнут. Невоспитанные нынче пошли драконы, падлы. Старушек наших помоечницами прозвали, – Юрий Владимирович прошел вглубь вагона и застыл в проходе, покачиваясь с пятки на носок. Откуда-то спереди раздавался переливчатый храп.

– А вот и дракон… драконица, – Юрий ткнул пальцем в девушку на нижней полке. Она крепко спала лицом вниз. Подушка валялась под столом, смятая простыня запуталась в длинных стройных ногах, а полупрозрачные трусики забились между аппетитных ягодиц. Ниже левого плеча, обвившись вокруг лопатки, косился на зрителей черный дракон, свесив хищный треугольник хвоста вдоль позвоночника.