- А вы кто? – спрашивает парень, больше смахивающий на студента, чем на доктора.

- Внучка хозяина, - оглядываю на пепелище. Ничего не осталось! Ничего! Но сейчас меня интересует только дедушка. Выискиваю его взглядом среди соседей и спасателей. И не нахожу.

- Что с ним? – кричу в голос.

- Сожалею, - мотает головой парень в куртке МЧС и кивает на открытую дверь скорой. А там на носилках в зеленом чехле…

- Это какая-то ошибка! – не веря в происходящее, кидаюсь к машине.

- Погоди, Ксенечка, - останавливает меня Сарматов. Крепкой рукой лишь на минуту прижимает к себе. – Не нужно сейчас. Я сам.

Никого не спрашивая, делает шаг к машине. Решительно приоткрывает пакет и тут же застегивает обратно.

- Кто-то еще в доме был? – спрашивает подошедшего участкового.

- Нет, только Роман Иванович, - мотает тот головой. – Его уже опознали, - обреченно смотрит на меня. Мои соболезнования, Ксюш.

Ноги подгибаются, а в глазах темнеет. Но тут же крепкие руки подхватывают меня, не давая упасть.

- Ксения, - зовет меня Сарматов, прижимая к себе. – Едем отсюда, девочка. Сама идти сможешь?

- Да, - лепечу, всхлипывая. И как больная вместе с шефом бреду к машине. Не вижу и не чувствую ничего. Если бы не Георгий Алексеевич, я бы точно пропала.

3. Глава 2

Глава 2

- Марк, - как только машина въезжает на мост, звонит Сарматов брату. – Дай мне телефон Никифорова из СК. Хочу подключить его к одному делу. А то спишут на несчастный случай…

- Вы думаете? – охаю еле слышно.

- Уверен, - резко бросает шеф. На красивом холеном лице проступают желваки, а губы складываются в узкую полоску. И в глазах плещется такая боль и ненависть, будто моя трагедия затронула Сарматова за живое.

- Да кому мог понадобиться мой дедушка, - вздыхаю я и осекаюсь от ужаса, зная ответ. Всю нашу улицу хотела выкупить какая-то строительная фирма. Многие согласились, но только не мой Роман Иванович. И как он сам говорил, развернул пропаганду и агитацию.

- Все дело в земле, Ксения. Место тут больно хорошее, - недовольно бухтит Сарматов, подтверждая мои догадки. – Но я не дам этим гадам съехать с темы. Совсем уже озверели. Берега попутали.

- Но доказательства вряд ли остались, - мотаю я головой от отчаяния. – Все замнут…

- Не получится, - обрывает меня шеф. – Если вы, конечно, перестанете со мной спорить и дадите возможность позвонить нужным людям.

«Я еще и виновата», - Прикусываю язык на полуслове и отвернувшись, бездумно смотрю на крупные капли дождя, разлетающиеся по стеклу автомобиля.

- Сережа, - звонит Сарматов кому-то. – Мне твоя помощь нужна. Николь? А при чем тут она? – переспрашивает удивленно. – У них с моим братом все хорошо. Помирились вроде… А-а-а… ребенка твоего лечит. Это хорошо. Слушай, тут такая проблема, - заявляет совершенно спокойно. – Подключись, пожалуйста, к одному делу. В Беляевке сейчас дом сгорел. Пострадавший… - делает паузу шеф и выразительно смотрит на меня.

- Дядьков Роман Иванович, - лепечу торопливо и все еще не верю в насильственную смерть. Да кому мой дедушка нужен? И строительная компания вроде отступила…

- Записал? – строго переспрашивает Сарматов. – Мне сразу звони, Сережа. Это дело я держу на личном контроле.

Шеф внимательно слушает ленивый мужской голос, доносящийся из трубки. А затем прощается, будто ему надоел собеседник.

- Все. Пока, Серый. До созвонки.

Удивительный человек. Да будь у меня такие знакомые, я бы полчаса благодарила. Но у меня их нет и быть не может.

Снова смотрю в окно, где сгущаются вечерние сумерки. И тени становятся длиннее, а свет фонарей размывается в каплях дождя.

- Да, Сарматов, - рявкает в трубку Георгий Алексеевич. – Кто? – переспрашивает небрежно и тянет неуважительно. – А-а-а, Махров… Что случилось, Андрей Юрьевич?