Я дал команду, и мои помощники побежали от бака к баку, открывая запорные краны. С шипением, как при выходе пара, огромные сосуды опорожнялись, извергая облака пара, которые при соприкосновении с воздухом сворачивались в странные формы, как яичный белок, когда его опускают в кипящую воду. Комнаты мгновенно наполнились расчлененными тенями людей и лошадей, отчаянно стремящихся соединиться со своими надлежащими частями.

Ноги бежали по коридорам в поисках своих соответствующих тел, руки дико извивались, пытаясь дотянуться до отсутствующих конечностей, головы мотались туда-сюда в поисках родных шей. Лошадиные хвосты и копыта взмахивали и спешили в поисках лошадей, пока, перестроившись, призрачные скакуны не поскакали галопом, чтобы найти своих всадников.

Если бы это было возможно, я бы остановил это буйство призраков задолго до этого, потому что это было более ужасно, чем я ожидал, но было уже слишком поздно. Съежившись в саду, я начал слышать крики проснувшихся и растерянных пациентов. В следующее мгновение входная дверь отеля распахнулась, и толпа истеричных женщин в дорогих ночных рубашках выбежала на лужайку и сбилась в визжащие группы.

Я убежал в ночь.

Я бежал, но люди Наполеона бежали вместе со мной. Побуждаемые, я не знаю, каким фатальным астральным притяжением, возможно, тонкой близостью создания к творцу, призрачные оболочки, движимые какой-то таинственной механикой духовного существа, преследовали меня с бессмысленной яростью. Сначала я искал убежища в своей лаборатории, но, как только я приблизился, зловещий блеск предвестил мне ее разрушение. Когда я подошел ближе, стало видно, что вся фабрика призраков объята пламенем; каждую минуту раздавался треск, когда перегретые банки с фантасмагорией взрывались и выбрасывали свое сверхъестественное содержимое в ночь. Эти освобожденные призраки присоединились к армии разъяренных воинов Наполеона и набросились на меня. Во всем мире не было достаточного количества формальдегида, чтобы утолить их яростную энергию. Во всем мире не было места, безопасного для меня от их посещения. Ни один огнетушитель призраков не был достаточно мощным, чтобы уничтожить сонм духов, которые преследовали меня с тех пор, и у меня не осталось ни времени, ни денег, чтобы создать новые скорострельные танки Gatling.

Меня не сильно утешила новость, что сто людей с нервными расстройствами были полностью вылечены с помощью ужасающего шока, который я применил.

Автор: Фрэнк Р. Стоктон

Загородная резиденция мистера Джона Хинкмана была для меня восхитительным местом по многим причинам. Это была обитель радушного, хотя и несколько импульсивного гостеприимства. Там были широкие, гладко подстриженные лужайки и высокие дубы и вязы; в нескольких местах были густые тени, а недалеко от дома был небольшой ручей, через который был перекинут деревянный мост; там были фрукты и цветы, приятные люди, шахматы, бильярд, аттракционы, прогулки, и рыбалка. Все это было очень хорошо, но ничего из этого не могло удержать меня в этом месте очень долго. Я был приглашен на сезон ловли форели, но, вероятно, закончил бы свой визит в начале лета, если бы в ясные дни, когда трава была сухой, солнце не слишком припекало и дул слабый ветер, я, прогуливаясь под высокими вязами в густой тени, не увидел очертания моей Мадлен.

Эта леди, по правде говоря, не была моей Мадлен. Она никогда не отдавала себя мне, и я никоим образом не владел ею. Но поскольку я считал обладание ею единственной достаточной причиной для продолжения моего существования, я в своих мечтах называл ее своей. Возможно, мне не пришлось бы ограничивать использование этого притяжательного местоимения моими грезами, если бы я признался даме в своих чувствах.