– Сколько? – наконец задала главный вопрос удовлетворенная осмотром Юми. Старушка смутилась:

– Сорок не много будет?

– В самый раз, – подумав для приличия, ответила Юми. Она отсчитала старушке сразу за три месяца сто двадцать рублей, забрала ключи и ненароком дала понять, что квартиру снимает для встреч с женатым мужчиной. То есть посторонним появляться здесь нежелательно.

– Что ты, что ты, бог с тобой, – сразу после получения денег перешедшая на «ты» старушка перекрестилась. – Живи тут с кем хочешь, Христос тебе судья.

Юми выпроводила старушку, с сомнением рассмотрела хлипкую входную дверь. Ее явственно пару раз выламывали топором и потом кое-как чинили фанерой. Замок тоже можно было открыть при помощи проволочки и умелых рук. Или вообще отжать стамеской.

Юми сосчитала оставшиеся деньги – их было еще достаточно, но если она задержится еще на месяц, их придется где-то доставать. Пока что особых расходов не было, но неизвестно, что ее ждало впереди.

Она сходила в хозяйственный магазин и вернулась, нагруженная двумя огромными сумками. Вооружилась дрелью и отверткой, сменила замок, заодно убрала все фанерки и поставила с двух сторон листы толстого фибергласса. На звук дрели за соседней дверью раздалось пыхтение, затем в щель двери вылезла любопытная мордочка старушки.

– Жить тут будете, девушка? – спросила она.

– Уже живу, – зло ответила Юми. – С мужем и тремя детьми.

Старушка недовольно покачала головой и закрыла дверь. Юми была уверена, что та рассматривает ее в глазок.

Справившись с дверью, она убралась в квартире, потом отдраила ванну и залезла в нее. У Таниных родителей она даже помыться толком не могла – поэтому сейчас включила душ и с наслаждением предалась мастурбации. Потом, уняв колотящееся сердце, почти час лежала в горячей ванне. Вытерлась, надела трусики, немного повалялась на диване.

Ей нужно было как-то решать вопрос с оружием. Она могла убить кого угодно голыми руками – но только на близком расстоянии. Без пистолета или хорошего ножа она чувствовала себя голой. Однако с ножами в этой стране все было печально – то, что она могла найти, ножом не могло называться даже при внешнем осмотре. В такой ситуации приходилось пользоваться тем, что можно было приспособить под оружие.

Юми с сомнением рассмотрела два только что купленных складных ножа. Их здесь называли перочинными, и, было похоже, что чинить перья – это единственное, на что они были пригодны. У них не было даже фиксатора, а лезвия гнулись пальцами.

Юми покачала головой, но все-таки взяла брусок и наточила оба ножа. Потом рассмотрела то, что купила в посудном отделе. Пять ножей разной конфигурации для разделки мяса гнулись и были тупыми, но все-таки больше походили на орудия убийства. Юми наточила и их, завернула один в кусок ткани и спрятала в сумку.

Теперь нужно было достать пистолет, и можно было думать о деле. Она подозревала, что где-то в здешних криминальных кругах пистолет можно достать без особых проблем – но где искать эти контакты, она даже не подозревала.

Оставался один вариант – милиция.

Хидои-сан нервничал. Уже больше месяца от Юми не было никаких сигналов.

Существовала вероятность, что она попала в лапы местной полиции или даже контрразведки – и это было самое плохое. Но Хидои-сан верил в свою удачу, а главное – в предчувствия. Предчувствий не было. Совсем.

Он достал из шкафчика баночку с белым порошком. Посмотрел сквозь стекло на свет, подумал. Мозг требовал стимуляции, и он решился все-таки взбодриться.

– Пуки, – негромко сказал он, придя в себя от ошеломляющего действия препарата. Девушка тут же открыла дверь и заглянула внутрь, как будто только и караулила, когда ее позовут. Хотя, наверное, так и было.