– На той неделе я слышала Рэнди Ньюмена в «Трубадуре». Он великолепен, правда?

– Да, великолепен.

Мы прошли в переднюю, Заря вытащила лилипутов и положила на столик. Потом прошла в кухню, открыла холодильник и достала бутылку вина. Принесла два стакана.

– Простите, – сказала она, – но вы, кажется, слегка не в себе. Чем вы занимаетесь?

– Я писатель.

– Вы и про это напишете?

– Никто не поверит, но я напишу.

– Посмотрите, – сказала Заря. – Джордж стащил с Рути трусы. Он запустил в нее пальчик. Лед положить?

– Да, действительно. Нет, льда не нужно. Предпочитаю неразбавленное.

– Не знаю, – сказала Заря. – Я на них очень сильно завожусь. Может быть, потому, что они такие маленькие? Возбуждают страшно.

– Я понимаю вас.

– Смотрите, Джордж залезает на нее.

– Да, и правда.

– Смотрите, смотрите!

– О боже!

Я обнял Зарю. Мы стояли и целовались. Все это время она поглядывала то на меня, то на них, то снова на меня.

Малютки Марти и Анна тоже смотрели.

– Смотри, – сказал Марти, – чем они занимаются. Мы бы тоже так могли. Даже великаны собираются этим заняться. Посмотри на них!

– Вы слышали? – спросил я Зарю. – Они говорят, что мы тоже хотим этим заняться. Это правда?

– Надеюсь, да.

Я повалил Зарю на диван, задрал платье до бедер и поцеловал ее в шею.

– Я люблю тебя, – сказал я.

– Правда любишь? Правда?

– Ну, в общем… да…

– Ладно, – сказала малютка Анна малютке Марти. – Мы тоже можем этим заняться, хоть я и не люблю тебя.

Они сцепились прямо на кофейном столике. Я стянул с Зари трусы. Заря застонала. Малютка Рути тоже. Марти подступил к Анне. Это творилось повсюду. Я понял вдруг, что весь мир так и делает. Потом я забыл про весь мир. Мы кое-как добрались до спальни. Потом я медленно вошел в Зарю и долго-долго не выходил из нее…

Когда она вышла из ванной, я читал прескучный рассказ в «Плейбое».

– Так хорошо было, – сказала она.

– Я рад, – ответил я.

Она снова легла ко мне в постель. Я отложил журнал.

– Ты думаешь, мы могли бы с тобой сойтись?

– Ты о чем?

– Я вот о чем: как ты думаешь, мы могли бы сойтись надолго?

– Не знаю. Все может быть. Начинать всегда легко.

Вдруг послышался вопль из гостиной.

– Ой-ой-ой, – вскрикнула Заря, вскочила и выбежала из комнаты.

Я – за ней. Вбежав в гостиную, я увидел Зарю с Джорджем в руках.

– О господи!

– Что случилось?

– Смотри, что Анна сделала с Джорджем!

– Что сделала?

– Она отрезала ему яйца! Джордж кастрат!

– Ух ты!

– Дай туалетной бумаги, быстро! Он умрет от потери крови!

– Сукин сын, – донесся с кофейного столика голос Анны. – Если Джордж не достался мне, тогда пусть вообще никому не достается!

– Теперь вы обе мои! – сказал Марти.

– Нет, ты должен выбрать одну, – сказала Анна. – Кого ты выбираешь?

– Я вас обеих люблю.

– Кровь остановилась, – сказала Заря. – Он потерял сознание. – Она завернула его в платок и положила на камин.

– Если ты считаешь, что мы не сможем сойтись, – сказала мне Заря, – то и пытаться больше не стоит, вот что.

– Мне кажется, я люблю тебя, Заря.

– Смотри, – сказала она. – Марти обнимает Рути!

– Они что, собираются заняться любовью?

– Не знаю. Они, кажется, возбудились. Заря подобрала Анну и посадила в клетку.

– Выпустите меня! Я убью их обоих! Выпустите меня!

В носовом платке на камине застонал Джордж. Марти стянул с Рути трусы. Я прижал к себе Зарю. Она была молодая, красивая и вроде бы душевная. Я снова мог любить. Это оказалось возможно. Мы поцеловались. Я утонул в ее глазах. Потом я вскочил и побежал. Я понял, куда попал. Таракан совокуплялся с орлом. Время оказалось дурачком с банджо. Я бежал и бежал. Мне на лицо упали ее длинные волосы.

– Всех убью! – голосила малютка Анна, беснуясь в проволочной клетке в три часа утра.