Ну вот, сидел я так, и вошла она – длинные темные волосы, хорошая фигура, печальные карие глаза. Я не запал на нее. Я даже не придал значения тому, что она села на стул рядом со мной, хотя вокруг было полно свободных стульев. Собственно, кроме нас и бармена, в баре никого не было. Она заказала сухого вина. Потом спросила, что я пью.

– Виски с водой. – Принесите ему виски с водой, – сказала она хозяину.

Вот это было неожиданно.

Она открыла сумочку, достала маленькую проволочную клетку, вытащила из нее нескольких лилипутов и посадила на стойку. Все они были по три дюйма ростом, живенькие и прилично одетые. Их было четверо – двое мужчин и две женщины.

– Теперь таких делают, – сказала она. – Они очень дорогие. Я покупала их по две тысячи штука. Теперь за них берут две четыреста. Я не знаю, как их изготовляют, но, мне кажется, это противозаконно.

Лилипуты расхаживали по стойке бара. Вдруг один парнишка отвесил женщине оплеуху.

– Ты, сучка, – сказал он. – Достала ты меня!

– Нет, Джордж! – закричала она. – Я люблю тебя! Я руки на себя наложу! Ты должен быть моим!

– Мне плевать, – сказал лилипут, достал крохотную сигаретку и закурил. – Как хочу, так и живу.

– Если ты ее не хочешь, – сказал другой лилипут, – я возьму ее. Я ее люблю.

– Но я не хочу тебя, Марти. Я Джорджа люблю.

– Но он подонок, Анна, он просто подонок!

– Я знаю, но все равно люблю его. Маленький подонок подошел тем временем к другой лилипутихе и поцеловал ее.

– Тут треугольник получился, – сказала дама, купившая мне виски. – Марти, Джордж, Анна и Рути. Джордж распустился, распустился донельзя. А Марти – тот вроде бы порядочный.

– А не печально ли смотреть на все это? А, как вас там?

– Заря. Ужасное имя. Вот как мамаши с детками иногда поступают.

– А я Хэнк. Но не печально ли…

– Нет, смотреть на них не печально. Мне самой не очень везло в любви, просто страшно не везло…

– Нам всем страшно не везет.

– Наверно. В общем, я купила лилипутов и теперь наблюдаю за ними, получаю все, что нужно, и без всяких проблем. Я ведь страшно возбуждаюсь, глядя, как они занимаются любовью. Вот тогда и впрямь тяжко становится.

– И как они, сексуальны?

– О, еще как. Очень! Господи, как же я возбуждаюсь!

– Может, вы заставите их заняться этим? Ну, прямо сейчас? А мы с вами поглядим.

– Нет, их не заставишь. Они этим только по желанию занимаются.

– И как часто?

– О, они это дело любят. Четыре-пять раз в неделю.

Лилипуты расхаживали по стойке.

– Послушай меня, – сказал Марти. – Дай мне шанс. Только дай мне шанс, Анна.

– Нет, – сказала Анна. – Моя любовь принадлежит Джорджу. Иначе и не может быть.

Джордж целовал Рути, мял ее груди. Рути возбудилась.

– Рути возбудилась, – сказал я Заре.

– Да, правда. Еще как.

Я тоже возбудился. Я схватил Зарю и поцеловал ее.

– Слушайте, – сказала она. – Мне не нравится, когда они занимаются любовью на публике. Я отвезу их домой, вот там пожалуйста.

– Но тогда я не смогу посмотреть.

– Придется вам поехать со мной.

– Ладно, – сказал я. – Поехали.

Я допил, и мы вышли. Она несла лилипутов в небольшой проволочной клетке. Мы сели в ее машину и положили лилипутов между нами, на переднее сиденье. Я посмотрел на Зарю. Она была молодая и красивая. Да и душевная вроде бы. Как это у нее могло с мужчинами не получаться? Ну мало ли по каким причинам эти дела не клеятся… Четырех лилипутов она купила за восемь тысяч. Вот сколько нужно, чтобы не иметь отношений и иметь все, что нужно.

Она жила в доме неподалеку от холмов, приятное место. Мы вышли и направились к двери. Пока Заря отпирала дверь, я держал в руках клетку с малютками.