Концерты. А что концерты? Я видел откуда выскакивают эти «звёзды» и кто им даёт этот пинок. Ничего волшебного. Даже и говорить про это не хочу.

Порой, один раз в год (может и два), я нарушаю все свои правила. Беру ящик самого никчёмного пойла и еду в глушь, в забытый всеми богами посёлок, где само понятие человеческая жизнь, звучит как издёвка. Но там живут. Я сажусь на пригорок, достаю бинокль и наблюдаю. За одной халупой. Я вижу знакомый профиль и молча приветствую его: «Привет, брат». Затем, в поле зрения попадают два малыша. Дети. Я не знаю их имён. Да и не желаю знать. Плохо мне. Мы ухаживали за одной девушкой. Девушкой. Её я не мог назвать красивой, сексуальной, дать какие-то эпитеты, типа соска или лялька. Нет. Она была выше всего этого… боже, как это было давно. Почему ты не со мной? Зачем ты выбрала его? Позови меня и я приду. Брошу всё и приду. Только дай мне знак, что ждёшь меня, скучаешь. Любимая… Я ненавижу брата за это. Я завидую ему. Это его она касается, это его она обнимает… Ему повезло, он счастлив. Даже моя месть не ожесточила его. Он по-прежнему пытается дружить, общаться со мной, будто не понимает, что этим только причиняет мне боль. Он конечно благородный. Предлагал мне право первой встречи, но она отказалась. Ко мне у неё не было никаких чувств. Я мог превратиться в безмолвный столб, а она бы и не удивилась, не заметила бы перемены.

Проходит время и я снова становлюсь самим собой. Я со смехом вспоминаю свои бредни. Мне кажется, что это уж точно было в последний раз, но я ошибаюсь.

Я перевесился через бак и начал шарить в куче пакетов, ища ценные вещи, которые можно было бы сдать, заложить. Эти люди, они ведь такие глупые. Выкидывают всё подряд, будто им абсолютно ничего не нужно. Но ладно, я не брезгливый, я подберу, кидайте ещё.

Мимо пробегает кошка. Серая, как мышь. Следом за ней, стуча вёдрами, двигается человек. Я смотрю в его сторону в надежде на то, что тот несёт не только хлам. Мне срочно требуются деньги, меня трясёт.

– Не прикасайся, урод, – зачем-то грубит молодой парень. – Отойди!

Я не хочу с ним связываться и ухожу в тень деревьев. Я подойду позже.

Вот хорошо им!

С балкона мне открывался примечательный вид. Наш двор и наши ребята. Они дружно сидели на скамейках, в беседках, не спеша пья пиво и изредка тискали хохочущих девочек. Я же, интеллигентный юноша, глядел на них сверху. В буквальном и переносном значении.

Иронизировал над ними.

– Айда! Пропустим рюмочку другую…

– Нет-нет. Не могу.

– Выходной завтра, ты чего?!

– Я не потребляю спиртное. Извини.

– Мы же не напиваться будем. Всё будет чинно, благородно.

– Ага, чинно и благородно будем валяться, уткнувшись носом в собственную отрыжку. Я видел такое, так что не надо изъясняться замысловатыми словами.

– Дурак ты… Придурок.

События развивались не лучшим образом. Но другого я и не ожидал: за своё место надо бороться. Таков закон. Человеческие джунгли аналогичны животным, а, в чём-то, превосходят в жестокости. Всегда следует быть настороже, каждый, за лучезарной улыбкой, скрывал затаённую обиду, злость, ярость. Психопатов сейчас хватает. Всех не упрячешь за решётки.

Разумеется, теперь я не был тем наивным юношей, что ранее. Хотя, своих принципов держался. Были небольшие послабления, маленькие в основном… Это называлось «гибкостью».

– Ну ты посмотри на него! Сволочь какая.

– Успокойся милый. Он козёл. Всё верно. Он не стоит твоих нервных клеток. Бог его накажет.

– Бог? Я сам его уничтожу.

– Тише. Не волнуйся. Давай сходим куда-нибудь? Развеемся.

– Ты слишком добрая у меня. Знаешь об этом?