Эмми побежала вслед за братом.

– Ты что, хочешь войти?

– Конечно, а что-такого-то. – Томми уже приоткрывал старую скрипучую дверь.

– Ну не знаю, как-то это страшновато. Это же церковь, духи и все такое.

– Чепуха!

Они зашли в здание, прикрыв за собой дверь.

Церковь была небольшой, но очень атмосферной. Через решетчатые окна эффектно падал свет на место, где стояло что-то вроде кафедры, сидячих мест было не более 20 с каждой стороны от прохода. Томми взял Эмми под руку и торжественно повел ее к алтарю, как если бы он был отцом молодой невесты, готовившейся стать замужней женщиной. Он смотрел на пустые ряды, будто бы кивая гостям, и с гордостью взглянул на Эмми. – Моя дочь стала взрослой! – громко сказал Томми, и они оба залились смехом. Эхо разнесло смех, и казалась, будто вся церковь заполнена смеющимися людьми.

– Как думаешь, часто в этой церкви так смеются? – отдышавшись спросила Эмми.

– Не знаю, да и не важно, у нас такое горе, у нас бабуся умерла, дай нам расслабиться. – он снова засмеялся со своих слов и встал на место священника. – Дорогие братья и сестры! Мы собрались с вами здесь, чтобы почтить…

Вдруг послышался скрип двери. Близнецы мигом прыгнули между рядами сидений и замерли.

– Кто здесь? – послышался чей-то грубый шёпот. – Кто здесь? – чуть громче сказал человек, стоявший в проходе открытой двери. Видно было только силуэт, это был мужчина, одетый в огромное черное пальто.

Близнецы молчали. Послышались шаги, они медленно приближались, и у Эмми замерло сердце, ей не было так страшно, казалось, никогда. Она лежала, прижавшись к полу, и рукой сжимала руку брата, лежавшего лицом вниз рядом.

Человек прошел мимо, поднялся на ступень, встав на место, где обычно стоит гроб, посмотрел в зал, и убедившись в том, что он один, громко запел высоким оперным голосом: «Господи, тобой душа согреееетаааааа». Близнецы сразу узнали голос Вонючки-Джека, не в силах сдерживать смех, они резко выпрыгнули и помчались к выходу. Джек Винтсон побежал за ними, крича, что если они расскажут кому-нибудь в школе, то им не поздоровится. Он угрожал и бежал за ними уже по пыльной дороге, а они в ответ только смеялись, кричали: «Душа согрета, вонючкина душа согрета», и убегали все дальше.

Родители уже ждали детей возле машины.

– Где вы были? А, не важно, завтра в 11 будут похороны, а в 13 часов мы приглашаем гостей к нам домой. Сегодня нужно подготовить дом и приготовить закуски, вы поможете?

– Так точно, мэм! – проговорил Томми, и они снова с Эмми залились смехом.

– Дети, бабушка умерла, не могли бы вы хотя бы на улице не делать вид, что вам все равно? – с упреком сказала мама.

– Мы, между прочим, пошли в похоронное бюро именно поэтому! – возразил Томми.

– Да, и вместе с вами обсуждали церемонию, не очень-то веселую, откровенно говоря. – добавила Эмми.

– Конечно именно потому, что вы так горячо любили бабушку. – довольно двусмысленно закончил этот разговор отец. – В машину!

Все расселись по своим местам.

– Мама, а я завтра пропущу школу? – спросила Эмми.

– Да, милая, у тебя серьезная на то причина. Как и у тебя, Томми, ты же не будешь против пропустить несколько дней и побыть с нами?

Томми посмотрел на отца.

– Он не против. – сказал папа и тронулся с места.

– Ты знал, что мистеру Родригесу на прошлой неделе подожгли дом? – спросила Маргарет Уильяма, когда они остались на кухне одни.

– Откуда бы я знал. И как дом, успели потушить?

– Успели. Он случайным образом оказался в тот день дома и вовремя увидел огонь. Только фасад дома немного почернел, там крыльцо и дверь в основном пострадали. В среду я первый день выхожу на работу в качестве журналиста, и хочу написать про этот случай, как думаешь, людям понравится?