Я отодвинул тарелку и придвинул кружку поближе. Но пить не стал.

– То есть в Ланкастер она собралась ехать через два дня после смерти миссис Майлз?

Ридли резко вскинул голову.

– Не понял? Ты думаешь, тут есть какая-то связь?

– Понятия не имею. Кстати, они как, дружили?

Ридли кивнул.

– Очень давно. Еще в юности, вообще, насколько помню, они всегда были подругами. Особенно когда пропал Эдвард Майлз, Кейт ей сильно помогала. Даже в кондитерской все не повалилось только благодаря ней. В те дни она больше времени проводила там, чем здесь. Но я был не против, Марта была хорошей женщиной, я и сам ей старался помочь как мог. Тем более, дети приехали на пару дней, когда их отец пропал, потом опять смылись. Кажется, они тогда в колледже учились. Хороши детки! Сейчас тоже, думаю, побудут чуток и смоются. Удивляюсь, что до сих пор не уехали.

– У них сын и дочь?

Ридли опять кивнул.

– Сын и дочь. Постарше наших девочек будут. Если честно, понятия не имею, чем занимаются.

Я понял, что пора сматывать и полез в карман за деньгами. Но Ридли остановил меня:

– Если заплатишь, можешь больше не приходить. Ты мой гость.

Я вынул руку из кармана и поднялся.

– Ридли, ты держись, ладно.

Он посмотрел на меня снизу вверх.

– Теперь уже не знаю, что думать. Если ты считаешь, что все это неслучайно…

– Я ни в чем не уверен, просто чересчур недоверчивый. Работа такая. Думаешь, в нашем деле мало жуликов? Не верь никому, иначе обанкротишься в два счет.

Он пожал плечами. Я попрощался и вышел, а он остался сидеть, погрузившись в собственные мысли.

На мой стук дверь открыла женщина лет двадцати семи. Невысокого роста, довольно плотная, с короткой стрижкой. Прямо скажем, далеко не красавица. Что бы там Ридли не говорил, а лицо у него заплаканное. Понятно, конечно, мать умерла. Однако почти неделю назад все-таки.

Когда она открыла и уставилась на меня, мне пришло в голову, что предлога тут ошиваться-то у меня вовсе и нет. Но говорить что-то все равно нужно.

– Добрый день. Меня зовут Джейсон Кларк, я тут недавно приехал, мои родители тут жили…

– Я знаю вас, мистер Кларк, – прервала она меня и отодвинулась в сторонку: – Проходите, пожалуйста.

Меня это приятно удивило, потому что, глядя на нее, можно было догадаться, что мне придется долго объясняться, что меня привело. Я прошел в небольшой холл и обернулся к ней:

– Я приехал после смерти вашей матери и подумал, что, может, могу чем-то помочь. Вам или вашему брату. Два года назад умерла моя мать, я помню, каково это.

Она закрыла дверь и жестом пригласила меня пройти в гостиную.

– Я налью чаю, не возражаете?

– Да, конечно, спасибо.

Она прошла на кухню, и ее голос доносился вперемешку со звяканьем посуды и гудением чайника.

– Дилан уже уехал, он не мог дольше тут оставаться. Он работает в Филадельфии в юридической конторе, еле вырвался сюда на несколько дней. Представляю, что про него говорят – черствый, ненадежный…

Я ничего не ответил. Я стоял перед широким комодом из красного дерева и смотрел на фотографии. Их было несколько. Одна привлекла мое внимание: мужчина и женщина лет под сорок, мальчик лет пятнадцати и девочка лет тринадцати. Девочка – это была Нэнси Майлз, сидела на корточках, обнимая большого ретривера. Счастливая семья, идеальная американская семья, но проходит пять лет, и пропадает отец, проходит еще десять – умирает мать, все порушилось, нет уже тех улыбок, что были на фотографии. Миссис Майлз на фото выглядела веселой, жизнерадостной, а ее муж – этаким медведем, настоящим деревенским трудягой, хмурым и настороженным.

– Отец никогда не был душкой, – раздался голос Нэнси.