Он не успел договорить – из переговорной трубки, связывающей рубку с арсеналом, послышался испуганный крик сына:

– Отец, секач разворачивается в нашу сторону! Он хочет напасть на нас! Гарпуны готовы к бою…

Шхуна, раскачиваясь и отчаянно скрипя, сумела развернуться так, что кит оказался впереди по курсу. Но и флегматичный гигант явно обратил на нее внимание. Все шесть сверкающих на солнце фонтанов еще выше взметнулись в небо, голова исполина приподнялась над волнами – и секач устремился навстречу «Гелле». Через несколько секунд кит сможет накрыть их «огненным плевком» и тут же протаранит охваченные пламенем останки шхуны, разметав по волнам их в мелкие щепки. «Наверное, перехватил мою передачу, – с отчаянием подумал старик. – Теперь секач не успокоится, пока не пустит нас ко дну!»

Продолжая удерживать штурвал, Ахав не глядя положил левую руку на боевую панель. Дисплей прицела засветился бледно-зеленым светом, обрисовывая красной линией тело кита в проекции на плоскость атаки. На туше исполина темными пятнами были выделены зоны наибольшей уязвимости, в которые компьютер прицела предлагал метать гарпуны. Рядом загорелись синие цифры – оценки вычислителя, в какой последовательности и по каким зонам следует наносить удары. Но Ахав даже не взглянул на них – сощурившись, он смотрел, как секач раскрывает пасть, готовясь к плевку. Пять секунд, четыре, три…

– Отец, ну стреляй же! – раздался из переговорной трубки испуганный голос Илии.

Старик дождался мгновения, когда пасть кита раскрылась полностью, обнажая ряд желтых ребристых зубов, способных раскусить корпус «Геллы» как пустой орех, и только тогда не глядя вдавил кнопки. Шхуна дрогнула – и тут же за бортом вспенились следы двух гарпунов-торпед. Выдерживая между собой интервал метров в пять, гарпуны молниеносно достигли цели. первый их них попал точно в пасть киту, а второй, сделав крутой вираж, ударил по правому плавнику. И в этот момент секач «плюнул».

Рыбак отшатнулся, увидев стену яростного пламени. Паруса на фок-мачте сразу же вспыхнули, конец бушприта оплавился. В корпусах мачт немедленно вскрылись пожарные лючки и автоматические помпы выбросили пышные струи пены, сбив пламя до того, как оно успело набрать силу. «Гелла» вновь поднялась на дыбы – это Ахав залпом выпустил еще три гарпуны и сразу же резко увел судно влево, накренив его так, что паруса едва не коснулись гребней волн. Разъяренный секач бросился вперед. Это был страшный миг – шхуна могла попасть под удар гигантского хвоста и превратиться в груду щепок. Но попавшие в него гарпуны сделали свое дело, и кит промахнулся всего на метр-два.

Судно выравнилось, оглушительно хлопая остатками парусов, и вскоре Ахав увидел секача впереди по курсу почти в лиге от себя. Сердце его радостно забилось – кит лежал на боку, отчаянно молотя хвостом по волнам. Фонтаны его окрасились в алый цвет, правый плавник был раздроблен у самого основания, огромное тело содрогалось от конвульсий. Теперь Ахав мог спокойно взглянуть на дисплей прицела: вероятность нанесения противнику столь гибельного урона – всего О,16, зато «Гелла» должна была пойти ко дну с вероятностью чуть большей – 0,8. Чудеса да и только! Видно, бог сжалился над его детьми…

Но бой не окончен. Кит может в любую минуту прийти в себя – а у него, Ахава, была в запасе лишь одна гарпун-торпеда. Оставалось только подойти к секачу как можно ближе и в упор нанести решающий удар в подводную, брюшную зону, где под толстым слоем жира находился двигательный центр.

Что-то мелькнуло перед глазами. Видимость ухудшилась – и тут же сверху вниз пошли белые полосы. Еще не веря в свое поражение, рыбак дрожащими пальцами схватился за окуляры инверс-очков – и не смог сдержать стона. Проклятие, очки все-таки отказали! В самый ответственный момент, когда «Гелла» ушла далеко в морекосм и вот-вот подвергнется нападению разъяренного кита! Все, это конец…