– А меня не позвали? – позади викингов раздалось рычание Рауда, который снова поднялся на ноги и вернулся к воинам. – Оооо! Бабы! Ха! Хааа! Хаааааааа! – закричал берсеркер и ринулся за одной из девиц. Он вбежал в темный лес и странно озираясь, стал прислушиваться. Как только у одного из деревьев сломалась ветка, Рауд бросился туда. Там, один из воинов крепко держа женщину за глотку, пытается стянуть с нее платье. Рауд осторожно подошел сзади и схватив мужчину за волосы откинул в сторону. – А ну вали отсюда, я хочу эту женщину! Ах какой запах!

– Эй! – возмутился воин, – Рауд, но я первый ее схватил!

– Что? – зарычал Рауд и накинулся на мужчину. Он вцепился ему всей челюстью в ухо и отгрыз его с огромным участком кожи, просто вырвав их с мясом. Мужчина моментально залился кровью и завопил как блажной. Рауд же уселся на него сверху и принялся вбивать голову несчастного здоровенными кулачищами в землю. Когда от воина не осталось практически ничего, кроме жуткого кровавого месива, предводитель данов встал на ноги, отряхнулся и попытался найти женщину, которую намеревался жестко насиловать, но все попытки найти ее были тщетными. Сбежала. Тогда берсеркер завопил в безумстве, закинул в рот еще несколько кусочков сухих мухоморов и побежал обратно на поляну. Он увидел толпу своих воинов и принялся месить их на части. Сначала даны попытались дать отпор своему предводителю, но осознав, что справиться с ним им точно не под силу, даже с крепкими топорами, они просто бросились в рассыпную. Всех, кому не удалось убежать, ждала жуткая смерть. Рауд набрасывался на своих воинов и голыми руками разбивал всем головы, откусывал уши, вырывал кадыки. В один момент, ему под руку попался здоровенный топор и Рауд, ничего не соображая стал насмерть крушить свое войско. Оставив после себя не меньше двадцати убитых берсеркеров, он с шумом грохнулся на землю, подогнул под себя ноги и захрапел. Жуть.

Насмотревшись такого ужаса, все даны больше уже не хотели насиловать женщин, сейчас им хотелось скорее укрыться где-нибудь и поспать. Рауда поднимать не стали, решили не трогать это чудовище. Замолкла музыка, все воины молча стали расходиться кто-куда.

Ниялль очень крепко выспался. Наконец-то он смог действительно хорошо отдохнуть. Проснувшись ранним утром, конунг сделал хорошую тренировку, размяв свои жесткие мышцы и сухожилия. После, умывшись ледяной водой, он вышел на улицу и закричал.

– Жрать! Жрааааать! А ну, всем подъем!

Из дома напротив выбежали две рабыни. Они смиренно подбежали к своему хозяину и поклонившись поинтересовались, чего он желает.

– Мяса мне! Отвару из диких трав! Да поживее! Ээээх, как хорошо то! – он поднял бородатую голову к небу и широко зевнул от удовольствия. – Ну здравствуй, жизнь!

– Мой вождь! – рядом послышался голос одного из воинов. Ниялль опустил голову и посмотрел на хлипкого викинга.

– Чего тебе?

– Воины хотят знать, какие планы дальше! – робко ответил мужчина.

– Что дальше? Всех собрать и ко мне! Пора навести в городе новый порядок. – ухмыльнулся конунг и зашел обратно в дом.

– Понял… – пробубнил викинг и медленно поплелся исполнять поручение своего вождя.

Однажды, когда Ниялль служил в отряде Паля, сына конунга Ёдура, ему пришлось биться с одним очень сильным воином, которого звали Гринольв. Настоящий морской волк. Признаться, до этой битвы, Ниялль считал себя самым сильным в отряде Паля. Но он ошибся, когда один на один схлестнулся голыми руками на смерть с Гринольвом. Вообще, Гринольв всегда был очень тихим малым, никогда не вступал в конфликт, а его вид вызывал разве что смех: низкорослый, борода растет еле как, скулы похожи на тощую лошадь, а весил он не многим больше забитого пса. Остальные воины на драккаре всегда смеялись над Гринольвом, но он никогда не принимал насмешки за оскорбления и вместе со всеми хохотал сам над собой. Так вот, Ниялль тогда был крайне вспыльчивым и когда судно возвращаясь с набега попало в шторм, по его голове случайно прилетело деревянным ведром. Ниялль оглянулся назад, но кроме Гринольва там никого не было и он несомненно решил, что именно тощий викинг за былые насмешки треснул по его голове ведром.