– Я и не думал. Но речь может идти не только обо мне.

– Годунов, ты с ума сошёл? Я замужем так-то.

Он пожал плечами.

– В жизни бывает всё.

– Ты не обижайся. Просто это… невозможно, – сказала Вера, чуть подумав.

Годунов и не обижался. Они заговорили о работе, вожатая интересовалась теми или иными трамвайными тонкостями, а он объяснял, что к чему. Когда равновесие восстановилось окончательно, Вера спросила, можно ли посмотреть второй дом.

– Да хоть сейчас. Тут недалеко.

Они дошли до перекрестка Собинова и Пушкина. Власьевский сквер был пуст, за решеткой стояли огромные липы с чёрными, неживыми ветвями, плотно облепленные замершими галками. Вдруг рядом завыла сирена, что-то заскрипело, и на Пушкина влетела, едва вписавшись в поворот, пожарная машина. Звук окатил сквер и путников волной тревоги, галки сорвались с ветвей и хрипло закричали.