– Так точно, господин капитан, – подтвердил Райдон. – Виноват. Задержался.

– Задержались. По городу гуляли, – беззлобно продолжал перечислять факты Кобаяси, продолжая писать и пока не глядя на Райдона. – Заблудились?

– Так точно, – господин капитан. – Виноват. Немного отклонился от курса.

«Навряд ли он понимает юмор. Но вроде бы не зол, – подумал Райдон. – Хотя это может быть частью обычной игры. Надо быть предельно осторожным».

– Зашли в заморский квартал?

Райдона как кипятком ошпарило. Следил он за мной, что ли? Теруко всегда говорила, если не хочешь говорить неправду, лучше не говори. Она сама за тебя всё скажет. Но у каждого события есть две стороны – и правда, и неправда. Человек волен сам выбирать, какой путь служит его цели. Старайся говорить о событии со стороны правды. Так ты никогда не свернёшь на путь лжи…

– Никак нет, господин капитан, – ответил он. И это не было неправдой – он специально туда не заходил, а прошёл мимо, спускаясь с горы.

– А где же вы были? – тут в голосе капитана зазвенели железные нотки.

– Захотелось на город посмотреть. С горы, – и это было чистой правдой.

Капитан резко отложил перо и пронзил Райдона любопытствующим взглядом.

– С горы?

– Так точно.

– На город?

– Так точно.

– Посмотрели?

– Так точно.

– И? Что увидели?

Разговор всё больше напоминал позиционную пристрелку в самом начале боя, когда боевые запасы тратятся впустую. Райдон этого терпеть не мог. Хочешь бить – бей, к чему эта бомбёжка по лягушкам, как говорили матросы. Но ему ничего не оставалось, как играть роль штабного дурака, подыгрывая капитану.

– Вы что, плохо меня слышите? – голос Кобаяси взмыл вверх тонкой, издевательской ноткой и завис где-то под потолком.

– Никак нет, господин капитан.

– Так отвечайте.

– Странно.

– Что странно? – насторожился капитан. Он отложил своё письмо и вышел из-за стола к Райдону.

– Странно видеть столько иноземных зданий. Оттуда. С горы.

Кобаяси чуть не подпрыгнул на месте.

– Вот! – почти с радостью воскликнул он. – Вот. Именно. Именно!

И тут же лицо его исказилось гримасой крайнего отвращения. Он нервно потёр ладони. Но потом быстро взял себя в руки и его черты снова застыли непроницаемой маской.

Вот это да! Таким – исказившимся от отвращения – Райдон его никогда не видел. Впрочем, он мало сталкивался с Кобаяси до сих пор, будучи в подчинении своего командира Аоки, оставшегося на уплывшем линкоре. И хотя то, что он сейчас говорил капитану, было правдой только с одной стороны, он не лгал ему. Он не мог прямо сказать, что ему понравился вид иностранных зданий, но он действительно был удивлён, как по-чуземному выглядит квартал сверху, и это тоже было правдой, причём правдой, которую явно очень хотел услышать капитан. «Ну так пусть он услышит эту часть правды», – думал Райдон. А Кобаяси тем временем кружил вокруг него как старая сова, что почуяла запах мыши, но не видела, с какого бока её лучше подцепить себе на коготь.

Началось!

«Я не человек, – приказал себе Райдон. – Я – побег бамбука. Я вечнозелёный, тропический злак». Он попытался рассредоточить свой взгляд и не смотреть в определённую точку, а делать это диффузно, как в серии огневых ударов, направленных наугад, по предполагаемому противнику, направляя взгляд внутрь себя. «Моё тело – это ствол, – говорил он себе, – быстро произрастающий из стебля. На нём есть поперечные полосы, отделяющие одно сочленение, идущее от корней, до другого. Вот это неподвижно стоящее посреди комнаты растение – это я. У меня гладкая зелёная кожа, вернее кора, более плотная и коричневая снизу и ярко-зелёная у верхушки, там, где сейчас моя голова. Стоп, я не человек, я – побег бамбука, – снова дал себе внутренний приказ Райдон, – и поэтому вместо головы у меня закрученный в спираль новенький клейкий листок».