Позади свадебного алтаря стоял старейшина в мантии и готовился провести обряд бракосочетания.

Люциан осмотрел себя, заметив, что облачен в алые одежды. Его руки были вытянуты вперед и сжимали чужие ладони. Он поднял глаза и увидел лучащееся от счастья лицо Амели – его невесты. Ее белое платье[8] покрывала сверкающая пыль, и казалось, будто она сияла в лучах полуденного солнца. Ее темные волосы были собраны в высокую прическу, в голубых глазах блестели слезы радости, а пухлые губы растянуты в нежной улыбке.

Люциан понимал, что спит, но что-то было не так. Странно. Почему он видел этот сон? Обычные сны недоступны ему вот уже шесть лет. Засыпая, он либо погружался во тьму, либо отправлялся наблюдать за жизнью Элеоноры и Кая, – и ничего другого.

«Мои видения… прекратились?» – подумал он, вполуха слушая речь старейшины, начавшего церемонию.

Люциан повернул голову и посмотрел на рассевшихся неподалеку гостей. Здесь были и Эриас, и Абрам с Сетхом, и другие его товарищи, а также члены совета, старейшины и родственники. Люди взирали на брачующихся с нескрываемой радостью на лицах, а кто-то даже утирал слезы, скопившиеся в уголках глаз.

Амели начала произносить клятву в верности, так проникновенно и чувственно. Люциан же пребывал в растерянности, не в силах порадоваться событию. Все казалось таким реальным – и даже желанным, – но отчего-то ему было не по себе.

«Это точно сон? – думал он, глядя как плавно движутся губы Амели, когда она приносит клятвенные обещания. – Я совсем не помню, как уснул». – Мысль с треском прозвучала в голове и разломила реальность пополам.

Осознание, что это сон, начало медленно отдаляться от Люциана. Его все больше затягивало в пучину, где происходящее напоминало явь.

– Теперь очередь жениха произносить клятву, – провозгласил старейшина.

Люциан не знал, как начал проговаривать вереницу слов, которую слышал впервые. Он не мог вспомнить, когда успел выучить брачные клятвы, но это казалось неважным, и вскоре эти мысли заволокло туманом.

Он четко произносил каждое слово. Текст лился из уст с чувством и трепетом. «Неужели я женюсь?» – подумал Люциан, сделав паузу между клятвами. – «Рад ли я этому?» – Он не мог решить.

– Люциан, – шепнула Амели и сильнее сжала его ладони. – Я люблю тебя. – Ее улыбка развеяла чужие думы.

Люциан улыбнулся в ответ, и его сердце забилось чаще. Это была Амели, милая нежная Амели. Его избранница, которой суждено стать женой. Он знал ее, сколько себя помнил, и безмерно дорожил ею.

Он продолжил читать клятву, слово за словом, букву за буквой. Ему осталось выдохнуть лишь несколько завершающих фраз.

– Я отдаю тебе свое…

– Люциан! – прогрохотал голос, которого не должно быть в этом месте.

Люциан запнулся, и в горле встал ком, затрудняя дыхание. Он едва не подавился собственной слюной и тут же обернулся на звук.

За рядами стульев, на которых сидели гости, стоял Кай. Он был неизменно одет в черное, а взгляд серых глаз был мрачен, словно он пришел на похороны, а не на свадьбу.

– Ты не… – начал было Люциан, но почувствовал, как его дергают за руку, и обернулся. Амели мягко напомнила ему слова клятвы. Казалось, Кая для нее не существовало. – Я отдаю тебе свое… – Люциан снова запнулся и, тряхнув головой, продолжил: – Я отдаю тебе свое сердце, т…

– Люциан! – прозвучал рык, наполненный чистой злобой.

Он едва не подпрыгнул от неожиданности.

– Ты точно владыка Луны? Слишком хилый! – выкрикнул Кай, хотя его голос звучал тихо, будто из-под толщи воды. – Разуй глаза, это демонический сон!

– Что? – Люциан опешил, но не успел ничего понять, как Амели вновь дернула его за руку и с улыбкой сказала: