От кого и почему хотели скрыться местные яномамо, установив под кроной непроходимой сельвы тапири, нам так и не удалось узнать.

Пока мы ходили под крышей частично построенного шабоно, создающей тень от палящего солнца, начиная церемонию эпены, запел старый шаман. На его пение из разных хижин стали сходиться облаченные в перьевые украшения мужчины, их тела и лица были раскрашены красными и коричневыми растительными красками. Подходившие садились на низкие деревянные скамеечки, располагаясь вокруг шамана.

В центре образованного ими круга на земле лежала длинная тростниковая трубка, предназначенная для вдувания эпены, и достаточно много самого бурого порошка. По очереди и по мере желания кто-то из мужчин выходил в центр собрания, приседал на корточки, а другой мужчина, вышедший вслед за ним, вдувал ему в нос эпену.

Яномамо рассматривают полученные подарки

После приема эпены из носа непроизвольно течет слизь

Участники церемонии эпены

Напряженный взгляд

Яномамо сворачивают табачные листья и закладывают их за нижнюю губу

Принявший галлюциногенный порошок вскакивал, похлопывая себя то по ногам и рукам, то по спине, как птица крыльями, из носа у него вытекала коричнево-зеленая пена, и участник церемонии впадал в транс. Человека посещали видения, он начинал что-то петь или бормотать.

Другие участники ритуала степенно наблюдали за ним и, соблюдая очередность, точно так же выходили в центр круга за своей порцией эпены.

В стороне от cобравшихся, в своем гамаке, обведя глаза широкой полосой коричневой растительной краской, тихо сидел вождь общины Сехаль, внимательно и вдумчиво следивший за всем происходящим.

После приема эпены нарушается моторика нижних конечностей, поэтому большинство индейцев, вдохнувших галлюциноген, сразу же возвращались назад и садились на свои скамеечки. У тех же, кто продолжал стоять, быстро подкашивались ноги, и их товарищи заботливо брали их под руки и отводили на их места.

В общей сложности собралось около дюжины полуголых одурманенных эпеной индейцев. У двух стариков, один из которых был шаманом, были надеты на головы повязки из шкур обезьян, с них на спины ниспадали украшения из перьев.

Стоящий рядом яномамо объясняет, что эпена помогает общаться с духами. Церемония необходима мужчинам, так как завтра они собрались на охоту и хотят узнать у духов, будет ли им сопутствовать удача.

Разрешение на фотографирование мне дает местный учитель яномамо, не вдыхавший эпену и наблюдавший за всем происходящим процессом со стороны. За эту возможность я отдал несколько мотков лески, рыболовные крючки, свинцовые грузила и пару зажигалок. Учитель разложил все это добро на землю в центре собрания и деловито распределил подарки между всеми участниками ритуала.

То, что мы сейчас видим, – это лишь первая часть церемонии. Вождь предлагает нам досмотреть все до конца. Я отказываюсь, потому что времени у нас не так много, и нам надо спешить вверх по Ориноко. Наша цель – изолированные шабоно верховьев Окамо. Распрощавшись с яномамо общины Сехаль, мы уходим.

В поселках Тама-Тама и Ла-Эсмеральда на Ориноко располагаются военные гарнизоны Национальной гвардии Венесуэлы. Поэтому при подходе к Тама-Тама и Ла-Эсмеральде Аксель прячет свое охотничье ружье, на которое у него нет разрешения.

Ночуем в Ла-Эсмеральде. Ночью опять льет сильнейший дождь. Приходится вновь бегать по лодке, поправляя протекающую крышу, что, впрочем, мало помогает – она протекает, как дуршлаг.

Как только забрезжил рассвет, отплываем из Ла-Эсмеральды под аккомпанемент непрекращающегося дождя – в этих краях уже начался сезон дождей.