Тогда же было объявлено о времени совершения чуда. Во избежание несчастия флаги и горящие факелы на башне подтверждали предупреждение.

Грозы повторялись довольно часто за последнее время, потому я не боялся неудачи. Все-таки я выговорил себе дня два запасных, ссылаясь на занятия государственными делами и говоря, что народ может подождать еще немного.

Как нарочно день выдался ясный, солнечный – кажется первый в продолжение трех недель. Я уединился и наблюдал за небом. Кларенс время от времени врывался ко мне и с волнениём сообщал о том, что всеобщее возбуждение возрастало все больше и больше.

Все окрестности замка, которые можно было окинуть глазом со стен, были заняты сплошной массой людей. Но вот подул ветер, показалось облако, в то же время солнце уже начинало садиться. Облако увеличивалось, темнота сгущалась, я рассудил, что наступило время мне появиться. Я приказал зажечь факелы на башне, освободить Мерлина и привести его ко мне. Еще через четверть часа я сошел на площадку, где нашел короля и весь двор, смотрящих в темноте на башню Мерлина. Мрак увеличился до такой степени, что ничего не стало видно. Факелы ярко горели на старой башне на холме и бросали кровавые отблески на часть собравшегося народа и зубцы замка. Картина была эффектная. Мерлин пришел мрачный и озлобленный. Я сказал ему:

– Вы хотели сжечь мена живым, когда я не причинил вам никакого вреда; затем вы все время старались испортить мою репутацию. Вследствие этого я принужден низвергнуть огонь на вашу башню, но вы можете воспользоваться случаем, если хотите. Если вы думаете, что можете уничтожить мои чары и предохранить башню от огня, возьмите жезл и действуйте, настал ваш час.

– Я могу, прекрасный сэр, и я уничтожу, не сомневайтесь!

Он начертил воображаемый круг на камнях площадки и сжег щепотку порошка, отчего распространился ароматичный дым. Все отшатнулись, начали креститься, вообще чувствовали себя неуютно. Затем он начал бормотать что-то, делая в воздухе пассы руками. Он двигался медленно и монотонно, как в бреду, его широкие рукава болтались вокруг него, как крылья мельницы. Между тем, гроза усиливалась, порывы ветра задували факелы, и темнота сгущалась. Упало несколько тяжелых крупных капель дождя, молния беспрестанно блестела на черном небе. Без сомнения мой громоотвод должен был начать действовать. Наступала важная минута.

– Я дал вам достаточно времени, сказал я Мерлину. Я предоставил вам все и не вмешивался. Очевидно, ваши чары слабы. Теперь пришла моя очередь.

Я сделал три пасса в воздухе, и вдруг раздался страшный треск, старая башня взлетела к небу, и целый фонтан огня превратил ночь в день и осветил на протяжении тысячи акров массы людей, в ужасе и смятении упавших на землю. «Целую неделю после этого шел дождь из камня и известки» повествовало донесение того времени. На самом деле было не так уж страшно.

Это было настоящее чудо. Большая часть гостей немедленно удалилась восвояси. На другой день во все стороны от замка тянулись бесчисленные следы и колеи от колес и жидкой грязи. Вероятно, если бы мне пришлось собирать публику для следующего чуда, необходимо было бы прибегнуть к услугам шерифа.

Фонды Мерлина упали окончательно. Король хотел лишить его жалованья, хотел даже изгнать его, но я вмешался. Я сказал, что он может пригодиться на то, чтобы следить за погодой и на разные другие мелкие работы, а я уже буду поддавать жару там, где будет не хватать его чародейских способностей. Правда, от его башни остались одни воспоминания, но я советовал возобновить ее на счет государства, а ему рекомендовал держать пансионеров, но этого ему не позволяло его высокое звание. Что же касается благодарности, то я так и не дождался ее от него. Конечно, участь его была не завидная: – трудно ожидать любезности и благодарности от человека, который лишился всех выгод и преимуществ, поневоле уступив их другому.