Ужас выражался на каждом лице.

То же молчание продолжалось, пока меня привязывали к столбу, пока тщательно и томительно долго собирали хворост к моим щиколоткам, к моим коленям, ко всему моему телу. Наступила мертвая, еще большая тишина, если это только было возможно, и человек наклонился к моим ногам с пылающим факелом. Все вытянули шеи, подались вперед и соскальзывали с мест, не замечая этого. Монах поднял руки над моей головой, обратил глаза к голубому ясному небу, начал произносить какие-то слова по-латыни. Оставаясь в том же положении, он вдруг начал запинаться, больше и больше, наконец остановился. Я ждал некоторое время, затем взглянул на него. Он стоял, как окаменелый. Точно от одного общего толчка вся толпа поднялась и обратила взоры к небу. Я последовал общему примеру. Верно, как то, что я существую, мое затмение начиналось. Жизнь снова закипела в моих жилах. Я чувствовал себя обновленным человеком.

Черное пятно медленно надвигалось на солнечный диск, сердце мое билось сильнее и сильнее, и все собрание и монах все также неподвижно и безмолвно смотрели на небо. Я знал, что скоро этот безмолвный взгляд обратится на меня. Он встретит меня готовым. Я принял величественный вид и протянул руку к солнцу. Эффект был поразительный. Можно было видеть содрогание, пробежавшее по толпе подобно волне. Раздалось два восклицания, одно вслед за другим.

– Приложите факел!

– Я запрещаю!

Одно было от Мерлина, другое от короля. Мерлин ринулся с своего места, чтобы взять факел, должно быть. Я сказал:

– Останьтесь на месте. Если двинется с места хоть один человек, даже король, пока я не разрешу, я убью его громом, я сожгу его молнией!

Толпа покорно отхлынула к своим местам, я подождал еще с минуту. Мерлин медлил, и я был, как на иголках. Я перевел дыханье. Теперь я господин положения. Король сказал:

– Будь милосерден, прекрасный сэр, не продолжай таких жестоких опытов, прекрати бедствие. Мне было доложено, что твое могущество достигнет полного развития только завтра, но…

– Но ваше величество подумали, что это донесение могло быть ложно? Оно было ложно.

Мое заявление произвело величайший эффект. Отовсюду потянулись руки к королю, все осаждали его мольбами купить меня за какую угодно плату, лишь бы прекратилось бедствие. Король с готовностью соглашался на все.

– Скажи твои условия, почтенный сэр, хотя бы половину моего царства, Только прекрати бедствие, пощади солнце!

Моя судьба была решена. Я овладел ими в одну минуту. Но остановить затмения я не мог, потому попросил несколько времени для размышления.

– Скоро ли, скоро ли, добрый сэр? с мольбою спрашивал король. Будь милосерден, смотри, мрак усиливается с каждой минутой. Прошу тебя, не медли.

– Скоро. Полчаса, может быть, час.

Со всех сторон послышались протесты, но я не мог сократить срока, так как не помнил, сколько времени может продолжаться полное затмение. Снова я находился в затруднительном положении, которое нужно было обдумать.

Было что-то странное в этом, неожиданно явившемся мне на выручку, затмении. Если оно не было то, которое должно быть в шестом столетии, значит, это все опять таки только сон? Боже мой, если бы действительно было так! Новая надежда. Если мальчик правду сказал, что сегодня 20-ое число, значит теперь не было шестое столетие.

Я толкнул монаха и спросил, какое сегодня число?

Черт его побери! Он сказал, что было двадцать первое число. Опять мороз побежал по коже. Я спросил, не ошибается ли он, но нет, он был уверен, что 21-ое. Так легкомысленный мальчишка опять все напутал! Именно в этот день было затмение, оно уже начиналось и было близко к полному. Да, я был при дворе короля Артура, и ничего больше не оставалось, как примириться с фактом и извлечь из него возможные для себя выгоды.