– Все понятно! – Бобер мог пошутить и в присутствии редрика, но сейчас, видя, как хозяин мается, решил воздержаться и ответил коротко.

– Тогда ступай! Да, и поговори с караванщиком, что ему готовить на обратную дорогу.

– Вам бы сейчас водочки да огурчика соленого, – не удержался Бобер и издал легкий смешок.

На глуповатом лице парня читалось искреннее сострадание, поэтому редрик не стал ругать его за ненужные советы, а просто мягко сказал в ответ:

– Иди! Сам разберусь, что мне сейчас нужно!

Бобер исчез за дверью. Редрик медленно поднялся, потянулся и невольно заулыбался. Наконец его мучения на сегодня завершились. В подтверждение этого в животе заурчало, и редрик, довольный, двинулся в столовую прямо в халате и тапочках, предвкушая предстоящие обед и сон.

Глава 3. Битва при Моргартенберге

Прямо на вершине горы Моргартенберг разместился небольшой походный лагерь. На фоне высоких сосен, покрывающих крутые горные склоны, выделялась высокая фигура хорошо одетого молодого человека. Он заметно нервничал и постоянно смотрел через бинокль в долину. Удобное походное кресло стояло рядом, но тот в него так ни разу и не присел. В отдалении расположился хорошо вооруженный большой отряд охраны. Метрах в двадцати в тени деревьев стояла крытая коляска, специально сконструированная, чтобы лошади могли ее тянуть по крутым горным склонам. В коляске явно кто-то находился, потому что шторка окна в дверце время от времени колыхалась. Молодой человек периодически подходил к коляске, чтобы перекинуться парой слов с сидящим в ней пассажиром. В долине ярко полыхал пожар. Это горел Ротентурм. Город, ставший камнем преткновения в территориальном споре между княжествами Люцерны и Цюриха. Согласно мирному договору, заключенному двадцать лет назад, оба княжества согласились оставить за городом статус нейтральной территории. Налоги делились поровну. По договоренности в городе находились гарнизоны обоих княжеств, однако не более пятидесяти солдат от каждого. По сути, такая ситуация не устраивала ни одну из сторон. Только никто не хотел идти на уступки, равно как и начинать открытое противостояние. Раз в несколько лет между гарнизонами возникали небольшие кровавые стычки, которые вскоре завершались последующим недолгим перемирием. Это стало одной из причин, почему выбор операции пал именно на Ротентурм. Для соседних княжеств все должно было выглядеть как очередной мелкий пограничный конфликт. Молодой человек представлял, что сейчас творится в городе, но ни одного звука до вершины горы не доносилось. Только высокий столб черного дыма уже висел высоко в небе. Он опять подошел к повозке, открыл дверь и спросил у второго:

– Как думаешь, Маркус, они уже выдвинулись?

– Я не думаю, Роланд! Я знаю. Их конница в пути и будет в городе часа через полтора.

– Сколько их?

– Сложно сказать точно. От трех до четырех тысяч всадников. Почти вся гвардия.

– Значит, все идет по плану?

– Как всегда, дорогой брат! Как всегда!

– Ты не хочешь посмотреть? – Роланд кивнул головой в сторону горящего города.

– Ты забываешь, брат, что мне не надо использовать глаза, чтобы что-то увидеть. И потом, я не хочу, чтобы даже твоя охрана слышала наш разговор.

– А если они не сунутся в ущелье?

Тот, кого звали Маркусом, рассмеялся, выглянув из открытой дверцы. Он был еще очень молодым, но волосы его побелели от седины.

– Это могло бы произойти только в одном случае. Если бы их военачальники изучали историю древних. Но в Цюрихе эта наука не входит в список обязательных в военной академии. Причем я говорю об истории почти тысячелетней давности. Я ведь недаром выбрал именно это место. Чуть больше девятисот лет назад полторы тысячи швейцарцев разгромили на склонах горы Моргартенберг двенадцатитысячную армию Австрии. Не сомневаюсь, что наши заклятые друзья совершат сегодня такую же роковую ошибку, что и наши заклятые враги в далеком прошлом.