– Что, Ян, поляки говорят, волки вас сильно потрепали.

Ян вкратце рассказал Петру о приключениях каравана прошлой ночью. Петр только вздыхал и качал головой, не веря, что отряд отделался без единой царапины.

– Что тебе сказать, – ответил Петр. – Я просматривал дорогу в вашем направлении и вчера, и сегодня. Но даже вас я увидел только сегодня после полудня. Ты же знаешь, я на восемьдесят верст видеть не могу. Силы не хватает. Поэтому волков я, естественно, не видел. Да и это уже за границей нашего района. Пограничье между нами и Марьиной Горкой. А кому охота лезть на спорную территорию. Поэтому думаю, что наш редрик никого отправлять за стаей не будет. Да и некого. Нас здесь только трое видящих. Я привязан к переправе, Павлик все время с редриком, тот его ни на шаг не отпускает, боится за свою шкуру. А Дмитрий еще вчера в сторону Орши махнул с отрядом солдат. Засек он злыдней, которые в одной из деревень убийство учинили. Вот и рванули сразу, пока аура бандитов еще не остыла. Хотя редрику завтра же утром доложу, пускай сам думает. Поляки сказали, вы завтра целый день на постоялом дворе проведете. Так что, если редрик захочет все из первых уст услышать, пришлет за тобой.

Петр видел, что Ян очень устал, и решил оставить парня в покое. В общем-то им и говорить больше было не о чем. Ян присел на землю, оперся спиной о стену таможенной будки. Он был благодарен Петру, что тот отстал от него, и закрыл глаза. Яну вспомнился учитель. Прошло уже два года, как Ян остался в одиночестве. Учитель погиб во время одного из рейдов за бандитами. Случайная пуля угодила ему прямо в сердце во время атаки на банду. Как правило, редрик запрещал видящим принимать непосредственное участие в схватках. Слишком ценными они были, чтобы так попросту рисковать ими. Однако учитель всегда поступал по собственному усмотрению. Он был опытный воин и понимал, когда можно отсидеться в кустах, а когда надо было помогать солдатам. Ян смутно помнил, как глава отряда привез ему тело учителя с конем и оружием: карабином и коротким ятаганом. У парня не сохранилось в памяти, как он похоронил учителя и как прошла целая неделя. Этот отрезок времени попросту стерся у него из воспоминаний. Солдаты рассказывали ему, что он неподвижно лежал на кровати целую неделю, глядя в потолок. Один из них ежедневно приезжал к Яну, чтобы покормить коня и приготовить еду для парня. Однако за неделю парень так и не притронулся к еде. Было похоже, что Ян все время находился в состоянии дара видения, что вообще невозможно, так как даже самые опытные видящие, каким был и учитель, могли от силы час-два в сутки использовать дар. Поэтому так важно было научиться не тратить силы понапрасну. Как далеко заглянул Ян в эту неделю, он не смог припомнить. Иногда силился воспроизвести происшедшие события, и тогда в памяти всплывали обрывочные картины аур людей и животных, какие-то очень далекие и смутно видимые, какие-то настолько отчетливые, что Яну казалось, он мог рассмотреть каждую жилку в ауре видимого им живого существа. Еще Яну казалось, что он засек где-то очень далеко совершенно необыкновенный источник дара, аура которого была совсем непохожей на ауры других людей или видящих. Была она какой-то зловещей, темной что ли. Она хотела укрыться от Яна, но видящему удалось ее обнаружить и вызвать в ней сильные колебания. Через мгновение темная аура исчезла. Ян и раньше удивлял учителя необыкновенной мощью своего дара. Поняв потенциал мальчика, учитель заставлял того каждое утро с четырех до шести часов утра практиковать видение. Как ни странно, Ян даже после такой тренировки мог без усилий пользоваться даром. Ежедневные тренировки развили дар Яна до огромной силы. Как правило, учитель находил какого-нибудь человека или животное и просил Яна также засечь ауру этого живого существа. По описаниям мальчика учитель понимал, что ученик нашел то, что надо. Каждый раз существо, которое выбирал учитель, находилось все на большем расстоянии. Уже через полгода занятий учитель дошел до предела дистанции своего дара видения. В это утро он просил Яна заглянуть на большее расстояние, и Ян делал это без особых усилий. Учителю не удалось заглянуть дальше Яна. Он глубоко вздохнул и попросил Яна остановиться. Долго смотрел на мальчика и серьезно сказал: «Запомни, сынок, сила твоего дара необыкновенная. Я никогда не встречал и даже не слышал о видящих такой силы. Это одновременно и твой дар, и твое проклятье. Как только остальным станет известно о твоей силе, я за твою жизнь не дам и ломаного гроша. Все без исключения, у кого в этом мире есть власть, будут пытаться либо заарканить тебя к себе на службу, либо убить, чтобы ты не достался другому. Причем убить тебя будет гораздо проще, чем заполучить в союзники. Поэтому пообещай мне одно! С этого момента ты не станешь пытаться увидеть дальше ста километров. Это тот предел, который способен достичь только один из двадцати видящих. Потому старайся показаться хорошим видящим, но далеко не самым лучшим. И привыкни не тратить свой дар на пустое. Как только ты начинаешь использовать дар, ты сразу становишься открыт тем видящим, кто вольно или невольно попал в зону твоего дара». Учитель пообещал Яну, что подумает, как безопасно продолжить тренировки на длину дистанции, а пока можно развивать способность максимально эффективно использовать его на ближней и средней дистанциях, а также увеличивать временной резерв пользования даром.