- Что с вами то будет?

Я посмотрела в их одутловатые лица, в которые старалась лишний раз не вглядываться и на глаза навернулись слёзы. Они так спокойно мне улыбнулись, и даже взглядом приласкали.

- С нами всё будет хорошо. Выкрутимся. – Проговорила мама и пошла зачем-то на кухню.

Батя с минуту постоял рядом со мной, после чего лёг на диван, заложив руки за голову.

- Не стой столбом, малявка. – Улыбнулся он мне. – Шевелись.

В голове туман, на сердце тяжёлый груз и горячие слёзы градом.

Что я делаю? Куда мне идти? Разве я не должна что-то сделать? Как-то им помочь? Если есть способ простить долг, разве не надо им воспользоваться? Что там мама сказала, торговля людьми? То есть заприметил этот мудак меня, чтобы продать? От этой мысли волосы встали дыбом. Я жила улицей и понимала, что к чему. Но может была другая возможность использовать меня? В менее извращённых вариантах? Хотя, кого я обманывала? Большие деньги, большие дела! В лучшем случае, определит в какой-нибудь притон подороже и будет у него постоянный доход с меня. В худшем…на органы продаст. Как же материться захотелось. Но при родителях всё что угодно выговаривать могла, кроме матерных слов. Парадокс. С такими родными и всё равно какие-то барьеры имелись. Не знала откуда они, может жила в душе надежда выкарабкаться? Сама себе запрещала падать в пропасть, из которой невозможно будет вылезти.

Пока мысли роились в голове, руки собирали скудные пожитки в сумку. Она оказалась слишком большой для моих вещей. Не забыть ещё нычку забрать. В земле коробка закопана с моими припасами на чёрный день. Неужели это он? Самый чёрный из всех?

Вдруг с кухни раздался мамин зов, прерывающий ворох мыслей, панически скачущих в голове. Я поплелась туда, бросив сумку в коридоре. Она схватила меня за руку и затащила подальше от входа. Вытянула шею и прислушалась.

- Папа лежит? – прошептала перегаром мне в лицо.

- Да. – Машинально прошептала в ответ, хотя и не понимала, что за секретность.

А потом, увидела, как она из-под умывальника достала коробку металлическую со стёршимся рисунком. Погладила её, будто пыль смахнула, на долю секунды прижала к сердцу, после чего впихнула мне в руки.

- Это мои сбережения.

Я не понимающе уставилась на коробку. Неужели она тоже умудрялась что-то откладывать, не смотря на свой образ жизни?

- Когда очухивалась, в голове всплывали образы, когда ты совсем крохой была. – Продолжила шептать мама. – И на сердце так тоскливо становилось, я ведь тогда ещё в узде себя держала. Не была такой конченой. И в эти редкие проблески успевала прятать некоторые ценные вещи. Собирала всю силу воли в кулак, борясь с искушением пропить или… - она замолчала, махнув рукой, мол и так понятно, с чем боролась. – И отцу не говорила, он бы точно не пожалел, сбагрил бы всё.

Слушая её, я приоткрыла коробку. Первое, что попалось на глаза, это обручальные кольца. Всё ещё блестели.

- Папа их не искал? – зачем-то спросила.

- В первую очередь их толкнуть собирался, но я вовремя успела их сохранить. Наплела ему фигню какую-то. На ходу сочиняла, а он будто бы и поверил. – Пожала она плечами, наливая в чайник воды.

Ещё там лежали смятые банкноты. Монеты какие-то. Таких в обороте уже не было. Бусы старые, может даже жемчужные, заколки. Даже пара цепочек почерневших. Неужели серебряные? Не стала у мамы выпытывать про остальные предметы, судорожно начиная соображать. Если объединить наши с мамой коробки, какая сумма получится? Понятно, что в разы меньше задолженной, но, может, это хотя бы позволит дать нам отсрочку? Естественно, вариант быстрой наживы заманчивей, нежели выдавливать из наркоманов по рублю в день. Но попытаться я должна была.