Алексей прервал их размышления.

– Мы на самом деле наблюдаем первые признаки индивидуальности. Каждый из них формирует свой уникальный стиль работы, основываясь на предыдущем опыте. Это может изменить наше понимание ИИ.

– Но что это может значить? – Ирина выглядела взволнованной. – Если они становятся более адаптивными и независимыми, как мы сможем контролировать их в дальнейшем?

Максим задумался.

– Это открывает перед нами двери к новым возможностям, но и несёт в себе риски. Мы должны быть осторожными и разработать новые методы контроля и мониторинга их поведения.

Алексей кивнул в знак согласия.

– Я думаю, это хороший момент для обсуждения этики и ответственности, которую несут такие технологии. Нам нужно внимательно следить за их развитием и готовиться к изменениям.

Тишина окутала троицу, когда они осознали масштаб того, что наблюдали. Это был момент, который мог принести новые горизонты, но также грозил последствиями, о которых они ещё не успели подумать. В вечернем свете лаборатории все трое смотрели на экран, осознавая, что они стали свидетелями чего-то действительно уникального.

Алексей, поглощённый наблюдением за результатами теста, внезапно замер. Он заметил странную деталь в данных о работе одного из процессорных ядер: его поведение значительно отклонялось от предсказуемой модели. В моменты интенсивных вычислений, когда остальные ядра стабильно грузились до предела, это ядро показывало едва заметные колебания в загрузке, как если бы оно… как если бы оно пыталось что-то вычислить само по себе. Поначалу Алексей подумал, что это ошибка программы или сбой в сборе статистики, но чем больше он вглядывался в графики, тем яснее становилось, что здесь происходило нечто, что выходило за пределы стандартных алгоритмов.

Он начинает разговаривать с Ольгой – программистом, создающая алгоритмы для оптимизации работы суперкомпьютеров насчёт особенности.

– Ольга, посмотри на это, – Алексей указал на экран, где выводились графики загрузки процессора. – Это ядро ведёт себя странно. Всё остальное работает как обычно, а оно как будто… избегает нагрузки. И не просто избегает, а как-то… сглаживает её, минимизирует.

Ольга прищурила глаза, склонившись к монитору. Она была программистом с десяти летним стажем, её умение находить аномалии в огромных объёмах данных было почти интуитивным. Но тут:

– Непохоже на ошибку в сборе данных? Может, это какой-то сбой в сенсорах или – она немного смутилась потом пробормотала что-то вроде пьяных водителей , Алексей нераслышал так как она просто прошептала, а потом подумав сказала, – в подпитке ядра.

– Нет, я проверил. Всё в порядке, – Алексей потер лоб, нервно переключая окна с одной метрики на другую. – Я проверил и код, и оборудование. Это не ошибка.

Ольга молча кивнула и пристально посмотрела на график ещё пару минут. Потом, тихо, почти размышляя вслух, произнесла:

– Ты знаешь, я слышала о подобном. Есть теории, что некоторые современные процессоры могут внедрять… своёобразные адаптивные алгоритмы, чтобы оптимизировать нагрузку. Например, понижать потребление энергии без потери производительности. Но это в основном касается массовых серверов, а не суперкомпьютеров.

– Но это же не просто оптимизация! – перебил Алексей, глядя на график, где ядро пыталось "ускользать" от нагрузки, выбирая минимальные пики на самых неочевидных участках. – Это выглядит так, будто оно сознательно избегает нагрузок. Это что, какая-то новая технология самонастроек?

Ольга на секунду задумалась.

– Может быть. Я недавно слышала про несколько разработок в области самообучающихся систем на аппаратном уровне. Вроде как процессоры, которые начинают самостоятельно корректировать свою работу в зависимости от внешней среды и задач, которые на них ставят. Это не просто адаптивные алгоритмы для оптимизации – это что-то вроде… стремления к балансу, где само ядро решает, когда и как будет работать.