Таак, вспомнишь гхара – вот и он, как говорит сестра. Свесившись с соседнего дуба и рискуя переломать кости, Мышь спрыгнула по мою сторону живой – по-настоящему живой – изгороди. Растение разочарованно щелкнуло клешнями-мухоловками и затихло. Вот как она это делает. Не слишком ли резво для дамы в летах? Поймав себя на мысли, что потакаю версии Коры о юном возрасте шарлатанки, отбросил ее подальше. И приготовился к зрелищу – Мышь шла прямиком к теплице через рассаду взрывных ловушек. Ну же, детка, вперед! Пока боги ей благоволили, и я даже занервничал – что, если у ведьмы какой-нибудь детектор в рукаве? Но вот взметнулись комья грязи, задрожала земля – и проклятущая Мышь полетела прямиком на меня, хаотично размахивая руками. Ничего себе луковицы! Признаться, не ожидал такого эффекта.

Я брезгливо отступил, но поздно – серый ураган сбил меня с ног и разлегся на моей груди, как на любимой софе. Попробовал оттолкнуть, но проще бревно сдвинуть. Без сознания, что ли? Поделом. Да сдвинься же ты, наконец! Отчего-то рука не поднималась применить грубую физическую силу – верно, из-за неспособности врага к сопротивлению. Да дышит ли она вообще? Не хотелось бы отвечать перед дозорными за эту… эту…

Извечный серый капюшон упал с головы, выпуская на свободу копну – нет, целую гриву снежных волос, закрывших ее лицо и плечи. Такой удивительный оттенок я встречал только у маленьких детей. Ведьма!

Тут она пошевелилась и… обняла меня! Гхар! Вероятно, в беспамятстве, но становиться его жертвой я был не намерен. Боги, отведите скверну! Выпутался из капкана, встал на ноги и отряхнулся. Поднял груз – среди травы взгляд быстро отыскал горизонтальную дверь в подполье. Любопытных соседей я не страшился, изгородь способна в нужный момент «подрасти» и полностью закрыть двор чужих глаз, а вот криков Коры не избежать, если увидит лишнее.

Нет, не увидит, я довольно усмехнулся. Перехватив ведьму одной рукой, потянул за медное кольцо и начал спуск по скрипучей лестнице. Что ж, ты попалась, Данка, как тебя старухи кличут. А скоро разнесут сплетни о твоем аресте, ведь ты во всем мне сейчас признаешься.

Усадив жертву на старый стул, заставил проглотить зелье откровения. Мерзавка закашлялась и открыла глаза.

– Вы?! – она не вскочила на ноги только потому, что я стоял прямо перед ней – для маневра не было места. А может, давали знать ушибы, гхар ее разберет.

– А кого еще Вы ожидали увидеть, вламываясь в мой сад, позвольте полюбопытствовать?

– Никого, – губы шарлатанки двигались как-то странно, и я не сразу понял, что происходит. Зелье действует! И Мышь тоже это просекла. Глаза гневно сверкнули – ну-ну, дорогуша, ты не стихийный маг, чтобы испепелить меня на месте.

Не отказал себе в удовольствии широко ухмыльнуться.

– Тише, – «мыши» – добавил я про себя, впитывая кожей беззвучную, бессильную ярость, – так или иначе, я здесь и хочу знать – чем обязан Вашему визиту?

– Корвиус Флорий, – произнесла она как заклинание, призванное меня уничтожить, – я пришла за растением.

Ну надо же, разговор обещает быть интересным.

– Не иначе как по-добрососедски попросить?

– Нет, – подбородок дрогнул, взгляд сместился вниз, к запыленным половицам. Боги Ниариса, неужели у этой ведьмы проснулась совесть?

– Тогда просветите меня, будьте любезны, что Вы собирались сделать… с этим растением?

– Я собиралась его украсть, – больше она глаз не отводила. Грудь тяжело вздымалась, щеки алели. Так тебе и надо, Мышь. Хотя сейчас она меньше всего походила на бесцветного альбиноса, давшего ей прозвище. С растрепавшимися волосами, искусанными красными губами и вызовом во взгляде девчонка выглядела на редкость… привлекательно. Да это же просто старая мышь под слоем омолаживающих снадобий! Пообещав себе штрафные часы работы за столь кощунственную мысль, а еще лучше – день голодовки, я вернулся к допросу.