«Я как в тюрьме», – невольно пришло в голову девушке. Она бессильно опустилась на низкий стул и, несмотря на подушки, уперлась позвоночником в резной орнамент на спинке. Сколько ей здесь будет нужно скрываться? Будущее виделось не светлее, чем предметы в окружающем пространстве.

Первое время Хелин сидела неподвижно за столом, ожидая, что, может, вот-вот появится Гарс или хотя бы Бен с новостями. Потом она встала и принялась измерять шагами комнату. На кровать ложиться не хотелось, словно от того, ляжет она или нет, зависели шансы вернуться обратно. Она щепетильно перебирала каждый отдельный момент сегодняшней телепортации, пока ей не стало дурно. В воспоминаниях отдельной красной нитью вставали образы того, как Ян делает ей комплименты, тщательно изучает ее лицо, а затем легкими движениями руки покрывает линиями бумагу – и от невероятности этих простых событий ученую пробирал озноб. Но затем она вспоминала, чего ей стоила собственная выходка, и раздражение к себе поднималось с новой силой.

Тряхнув головой, Хелин попыталась придумать себе занятие – и ничего не пришло в голову. Женский досуг XV века обычно составляло шитье и вышивание, а также контроль домашнего хозяйства. Небогатый выбор, который, к тому же, не давал забыться и сбежать от своих мыслей. Вздохнув, ученая не придумала ничего лучше, чем отправиться обратно к консулу, затем, чтобы узнать хоть какие-то новости, а заодно умолять одолжить ей любую книгу из его подпольной библиотеки.

Снаружи Хелин подметила, что в коридоре, без всякой на то причины, ее движения стали крадущимися и осторожными. Под ногой скрипнула половица, и путешественница застыла словно на месте преступления.

До комнаты Гарса оставалась пара метров. Вдруг с лестницы послышались шаги и оживленный разговор. Голоса были женскими и смутно знакомыми, так что задним умом путешественница догадалась, что это монахини, вернувшиеся с праздника.

Она почти влетела в комнату консула и затворила дверь. Гарс все еще сидел, склонившись над аппаратом, но при ее появлении повернул голову.

– Быстрее, чем я предполагал, – заметил он. Похоже, к ученому вернулось ровное расположение духа, – Новостей нет.

– Понятно… – протянула Хелин. За дверью цистерцианки расходились по своим опочивальням, – Слушай, – добавила она, – я могу куда-нибудь присесть? Это невыносимо – в одиночестве думать обо всем этом снова и снова. Мне нужно отвлечься, – ученая снова принялась теребить пальцами медальон, который уже не работал.

– Тебе столькому еще предстоит научиться, – пространственно и невпопад ответил консул и у девушки поползли вверх брови, – Садись. Это будет долгий вечер.

– Все-таки твое поведение очень отличается от того, как ведут себя в Средневековье, – продолжил Гарс, когда путешественница опустилась на подушки. На столе оказалась потрепанная колода карт (подумать только, одна из первых существующих!) и, чтобы как-то занять руки, Хелин машинально начала раскладывать незамысловатый пасьянс, – Если просто при ходьбе по городу это не так бросается в глаза, то при знакомстве, разговоре – весьма ярко. Ван Эйк это подловил, он смышленный малый. Я хочу сказать, – прервал он протест девушки, – что компании точно нужно уделить этому определенное внимание при подготовке сотрудников. Я мог бы выступить консультантом. Или, возможно, стоит привлечь тех сотрудников, которые готовили к путешествию меня – это весьма компетентные люди. Когда вернешься – подними данную тему на собрании.

– Боюсь, со мной будут обсуждать иные вопросы, – мрачно заключила ученая.

– Давай сейчас забудем про нынешнюю ситуацию, – пояснил консул, – Я имею ввиду другие аспекты, на которые стоит обратить внимание. Какой прыжок по счету у тебя был сегодня?