Каторжников. Монахов…

Есть в Русском Севере особый колорит,

Прозрачный и слегка неприхотливый,

Как будто кисть над озером парит

И повторяет неба переливы.

Палитра красок глубока, проста,

Творение настолько вдохновенно,

Как будто я шагнула вглубь холста

Художника, чье имя – сокровенно.

Сама природа в тайны посвятит,

Дух вовлекая в ритм коловорота,

Из глубины базальта черных плит

Незримые откроются ворота.

Над озером шамана кельтский крест,

Певучи камни в день солнцестоянья.

Я принимаю силу этих мест

И становлюсь источником сиянья.

У тебя глаза берсерка.

У тебя сверкает сердце.

Судишь строго, смотришь сверху,

От тебя – куда мне деться?

Воспевали в прошлом скальды

Той любви запретной имя.

Знаком светится наскальным

Золото Иерусалима.

Жив еще отважный рыцарь.

Викинг древний помнит руны.

Может перевоплотиться,

Волком бродит ночью лунной.

Серые глаза берсерка —

Зеркала в другие дали.

Волны ветрены от века.

Мы увидимся в Валгалле.

Когда будет чужое роздано

Или продано с молотка,

Я хотела бы жить у озера

В доме с окнами в облака,

Где открыты края небесные,

Очистителен шум дождя…

Точно храм был поставлен Нестором

Среди острова – без гвоздя!

Деревянная память зодчества!

Сруб как парусник на волнах.

Позабытое одиночество

Горьким привкусом на губах.

Сколько воли – и сколько радости!

Сердце дальней струной звенит.

От младенчества шаг до старости:

Через тяжесть земли – в зенит!

Задохнуться сосновой свежестью,

Слово травам назад вернуть!

Горизонт над седой безбрежностью

Как зовущий к истокам путь.

О любви вспоминать не поздно ли,

Когда кистью ведет Лука?..

Я хотела бы жить у озера,

В доме с окнами в облака.

Тело здесь, остальное – там!

Мне не стало в разлуке проще.

Я брожу по святым местам,

Связанным с твоим прошлым.

В настоящем туман и муть,

Испытаний не видно края!

Вспоминай про меня чуть-чуть,

Проминая небесный гравий!

Мы бессмертны и тем сильны,

Дым растраченных весен горек!

От тебя остаются сны

И подаренный мне город.

Мы вдруг столкнулись, в огне сердец —

Шальное сальто!

Так древний Илмаринен-кузнец

Шаманил сампо,

Силен и славен, в подручных – бес,

Корпел над дышлом,

Явилось чудо из всех чудес —

С узорной крышкой!

Прекрасен в образе жениха

Кователь неба!

Но раздувались в веках меха,

Играли гневом;

Пусть соль и деньги – за ларем ларь! —

Творенье мелет,

Но Сариола – души декабрь,

Обман, похмелье!

Увы, любые горьки концы,

Смешны отчасти.

И вековечные кузнецы

Не дарят счастья,

Им с каждым годом принять трудней,

Что ропот тщетен,

А от любви на янтарном дне —

Обломки, щепки…

Наступит век – великой новью —

Для всех, кто беден и богат,

Небесной орошен любовью,

Вселенской мудростью объят.

Из глубины пород исконных

Пробьется истинный родник,

И радостных миров духовных

Раскроется в душе цветник.

Миря высоты и глубины,

Сойдутся в сердце времена.

И в скалах книги Голубиной

Феб наколдует письмена.

Страсть нежданно-негаданно

В сердце стрелами новыми!

Не курящимся ладаном —

Я тобою взволнована!

Небо темное, гордое

Распахнулось над крышею.

В спящем сумрачном городе

Я тобою расслышана!

Взгляды первые, быстрые,

Как голодные нищие.

Ифигенией, искрою —

Я тобою похищена.

Близость звездною амфорой,

Ввысь летящими кручами.

Серенадами, арфами

Я тобою озвучена!

Слышишь песни блаженные

Исступленными полднями?

Точно космосом женщина,

Я тобою наполнена…

Есть две точки в пространстве памяти,

До которых добраться – заполночь…

Я ношусь – сумасшедший маятник! —

Между Бауманской и Юго-Западом.

В темноте города размытые,

Стрелка прыгает на спидометре,

Бьется сердце, двумя магнитами

Давними – пополам расколото.

То летела влюбленной девочкой,

Каждый вечер – дождем обласкана!