«Значит, и это придётся пережить», – с тоской подумала Ира.

Тело тем временем уже успели переложить с носилок на траву. Прошло много времени, прежде чем до него дошла очередь. Его перенесли на каменную плиту и уложили лицом вниз.

«Хорошо, что вниз, лучше не видеть». – Только она успела додумать, как почувствовала толчок, услышала хруст и полетела. Шмяк – голова упала в большую корзину на головы предшественников. Ира зажмурилась. Нет уж, на это она смотреть не будет.

Похоже, она задремала, потому что не видела и не слышала, как переносили корзину с головами и сколько ещё их насыпалось поверх неё. Очнулась девушка от ощущения свежего воздуха. Открыла глаза и увидела, что находится достаточно высоко над землёй. Под ней головы захороненных воинов. Но ни над ней, ни рядом их не было. Ира поняла, что голова Огонвея завершает пирамиду, являясь её пиком. Особая честь для погибшего воина. Далеко не каждый мог быть её удостоен.

«За честь спасибо, конечно, но что же дальше? Неужели я буду здесь валяться, пока голова не сгниёт? Да, перспектива не греет».

Ира почувствовала удар сверху, подняла глаза и увидела огромные когти и край крыла. Птица? В следующее мгновение девушка поняла, что поднимается вверх. Птица тащила голову, сжимая когтистыми лапами. Ира видела, как стремительно меняется пейзаж под ней. Поля, горы, лес, какое-то селение. Было очень красиво, и от полёта захватывало дух. Она с интересом рассматривала открывающиеся виды. Сейчас под ней находился горный хребет. Снежные вершины слепили белизной, а густой туман стелился мягкой периной. У девушки заслезились глаза и защекотало в носу. Она сморщилась и чихнула, довольно громко. И тут она почувствовала, что падает. Видимо, птица на лету разжала лапы. Куда Ира летит, понять было невозможно, она кувыркалась в воздухе и не могла ничего разглядеть.

Потом был сильный удар. Её хорошенько тряхнуло, раздался треск, как если бы раскололся арбуз, и девушка стала погружаться во что-то вязкое. Тугая субстанция облепила её со всех сторон, забила глаза, уши, рот, сковала движения. Ира подумала, что ещё немного, и она задохнётся.

В голове прозвучал её собственный голос: «Думай скорее, что угодно, любая информация подойдёт». Ира лихорадочно стала соображать. «А и Б сидели не трубе, дважды два – четыре, катет короче гипотенузы, прямой угол – девяносто градусов, температура тела – тридцать шесть и шесть, на дворе трава, на траве дрова».

Она повторяла про себя всё, что приходило в голову, и это сработало. Вокруг неё стало образовываться пространство, и она потихоньку поднималась вверх.

Ира продолжала думать всякую всячину, пространство увеличивалось. Она уже свободно дышала. Вокруг становилось светлее. И вот она уже почти на поверхности. Но, оказавшись наверху, девушка поняла, что находится внутри пузыря, стенки которого как раз из этой липкой, вязкой субстанции, но, по счастью, прозрачные. Пузырь оторвался от поверхности и стал набирать высоту. Был он очень прочный, но какой-то влажный, ослизлый.

Постепенно влажность и липкость исчезли, а пузырь помутнел. Ира сидела в нём, поджав ноги. На ней были её туфли, джинсы и футболка, такие родные и привычные. Это радовало. А больше радоваться было нечему. Она сидела в непонятном пузыре, образованном из её информации, и летела в неизвестном направлении.

«Интересно, долго я буду вот так болтаться?»

Вскоре Ире показалось, что пузырь снижается. Она встала на колени, упёршись в стенку ладонями, и притянула голову в надежде хоть что-нибудь увидеть через мутную плёнку. «Вот чёрт, ни фига не видно». Тут она услышала под собой лёгкое шуршание. Пузырь протащил её ещё немного и замер. Иру толкнуло вперёд, она встала на четвереньки на твёрдой поверхности. Пух! Пузырь лопнул.