— Нет, Макс. Это невозможно. Я не приемлю ложь. Мама твоей новой подруги не умеет говорить правду, — неожиданно выдал Алексей.

— Что? — в удивлении уставилась на него я.

— А ты хочешь быть белой и пушистой, Марина? Не получится, — жестко проговорил мужчина. — Я не дам тебе спокойно забыть, что ты совершила в прошлом.

— Ты сошел с ума, Чернов? — резко произнесла я. — Что это я, по-твоему, совершила? Мне кажется, это ты бросил меня в тот момент, когда мне нужна была твоя помощь, — на повышенных тонах выдала я.

— Опять ложь, Марина, — холодно фыркнул Алексей. — Но я обещаю тебе, ты за все заплатишь, Гладышева. За все.

Я не знала, что сказать, мысли разбегались, не давая сосредоточиться. Чернов в чем-то обвиняет меня? Что за глупости? Это же он бросил меня, когда особенно был нужен.

Тогда почему он в чем-то обвиняет меня?

Или тут что-то другое?..

Кажется, Алексей уверен в своей правоте. Знает ли он правду?

Нет! Не стоит оправдывать его!

Чернов не может не знать о том, что случилось со мной десять лет назад.

— Папа, вы что — ссоритесь? — привел меня в себя звонкий детский голос.

— Нет, что ты, сын. Мы просто разговариваем, — обманул малыша Чернов.

— Все хорошо, Максим, мы с твоим отцом не сошлись во мнениях, только и всего, — печально улыбнулась я ребенку.

— Мама Марина, значит, вы не понравились друг другу? — с грустью в голосе спросила Ксюша.

— Увы, родная. Мы из разных миров, — зачем-то добавила я.

— Какое верное сравнение, — язвительно выдал Чернов, все так же с презрением смотря на меня.

— Но мы хотели… — начала Ксюня и замолчала, посмотрев на друга.

— И все же вы зря. Из вас бы получилась хорошая пара, — авторитетно произнес Максим.

— Макс, ты опять за свое? — недовольно поинтересовался Алексей.

— Нет, папа. Я уже все решил. Мы с Ксюшей решили. Я уверен, ты будешь хорошим отцом для нее.

— Сын, наверняка у тети Марины немало желающих на эту должность, — уколол меня Чернов.

— Нет, — покачал головой мальчик. — После смерти родителей Ксюше нужно, чтобы рядом был настоящий мужчина, чтобы он помогал ей, любил как собственную дочь. Думаешь, таких кандидатур много?

— Что? Я не понял… — начал что-то говорить Алексей, но у меня зазвонил телефон.

Я посмотрела на экран смартфона — опять органы опеки. Что им нужно?

— Нам пора, — тихо сказала я, беря племянницу за руку. — Увидимся, Максим, — улыбнулась я мальчику, и мы направились на выход.

Я слышала, как Алексей что-то говорил сыну, но сейчас я хотела отгородиться от его голоса. Я не хотела ни слышать, ни видеть Чернова.

— Мама Марина, но как же так? — со слезами произнесла Ксюша. — Мы надеялись, что вы полюбите друг друга.

— Малышка, чудеса бывают только в сказке, — печально ответила я. — Прости, что приходится разочаровывать тебя.

Когда мы подошли до моей машины, то увидели стоящий рядом автомобиль. Из него тут же вышли знакомые мне специалисты по опеке.

— Добрый вечер, вы и сегодня решили навестить нас? — как можно спокойнее спросила я.

— Нет. Мы по другому поводу, — жестко проговорила Оскольская.

— Было вынесено решение забрать у вас Ксению из-под опеки, — сообщила Смирская с язвительной улыбкой на губах.

На меня словно свалился тяжеленный груз, дышать стало нечем. Нет! Этого просто не может быть!

— Не шутите так, — тихо сказала я, задвигая девочку себе за спину.

— А кто тут шутит? — фыркнула Евгения Павловна.

— Это невозможно. Я единственная кровная родственница Ксюши, — попыталась ухватиться я за соломинку.

— И что из этого? — с пренебрежением сказала Полина Васильевна. — Мы найдем хорошего человека на роль опекуна для Ксении. Пока же она поживет в детском доме.