Город был пуст. И пуст давно. Что здесь произошло? Что выгнало жителей? Болезнь? Стихия? Визромы? Скорее всего, последнее, но уточнять я не стала, помня наказ Рэйгара – поменьше говорить в присутствии грайдеров. Пройдя по центральной улице, мы вышли к высоченной стене, метров тридцать. Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть верх этой громадины. Но даже так не удалось рассмотреть, есть там кто живой или нет. Дверей, ворот или еще какого-нибудь отверстия, я не нашла, с тоской подумав, что сейчас вновь придется тащиться, пытаясь обойти эту махину.

Мои ожидания развеял Рэйгар. Подойдя к стене, он прикоснулся большим перстнем на среднем пальце правой руки, и по гладкому камню пробежала сизая волна тусклого света, будто в озеро бросили монетку. Как только удивительная цветная вибрация утихла, прямо перед вайгаром, словно мираж, вытесанные булыжники начали медленно расплываться, мерцать и тускнеть. Минута, и нашим взорам открылись высокие, обитые металлом, двери.

Я примерзла к земле. Рэйгар, конечно, что-то там говорил про магию. Но слышать это одно, а вот видеть совсем другое. Стоявшая рядом Софи тоже превратилась в восковую фигуру. Двери медленно начали расползаться. Как только они полностью отворились, мужчины двинулись к проходу. Вот только мы с Софи никак не могли заставить ноги вспомнить о своем предназначение.

– Ариадна, – почему-то позвал именно меня вайгар, заставив вздрогнуть.

В любом случае, эффект был достигнут. Эта рефлекторная реакция тела встряхнула меня. Ничего не говоря, я обхватила ладошку Софи и потащила ее вслед за Рэйгаром Драйграмэном.

Стоило минуть высокую арку, как мы оказались совсем в другом городе. Живом, громком, со своими запахами и душой. Отовсюду слышался гомон, громкий смех, выкрики, стук молота по чему-то металлическому. Грайдеры окружили нас теснее, практически закрыв весь обзор. Но всё же мне удавалось выхватывать небольшие рваные картинки. Дома походили на те, что находились за стеной, только выглядели ухоженными и свежими, с ровными ставнями и крышами без дыр. В горшках пушились объемные цветы разнообразной формы и цвета. По чистым улицам носились невысокие коренастые пышнотелые женщины, перемешиваясь с худенькими, юркими мужчинами, далекими от внушительности сопровождаемых нас грайдеров. На них была одежда будто из века эдак пятнадцатого. Ну хоть такая одежда имеется. А то в мою голову уже закрадывались подозрения, что у них тут все полуголые ходят. Спасибо нашим сопровождающим, что соизволили хоть штаны надеть. Повернувшись в сторону звука ударяющегося друг о друга металла, я увидела мощного дородного бородатого дядьку, лупящего огромным молотом по наковальне.

«Кузнец!? Господи, мы попали в пыльное прошлое?».

После такого долгого единения с природой, было одно желание – принять душ или ванну, а после растянуться на мягкой кровати. Посмотрев на местную «цивилизацию», я, едва ли не со слезами, поняла, что мыться, скорее всего, придется в какой-нибудь кадушке с, дай бог, теплой водой, а то и в холодной, а спать либо на шкуре, либо на лавке. О медицине здесь, наверняка, и слыхом не слыхивали. И если нам уготована участь рожать, то роды тут вряд ли принимают специализированные акушер-гинекологи со степенями, а кто-нибудь с гордой приставкой «повитуха».

«Какой кошмар…», – застонала я про себя. – «Отсюда надо удирать, и чем скорее, тем лучше. Но как? Как я поняла, портал открывают только в одном месте. В лесу, где шатаются эти визромы. И даже если мне удастся добраться до места портала, кто ж его откроет для меня?..».