– Ты должен дать ему максималку. – Андрей встал у окна, рассматривая ночной город с высоты птичьего полета. Вид завораживал, несмотря на то что был перед глазами каждый день.

– Я возьмусь за это дело без твоих денег, – меланхолично проговорил мужчина, растекаясь по креслу.

– Ревин работает бесплатно? – все так же не оборачиваясь, иронично спросил Андрей.

– Ее мать, Мила, – ответил Алекс после некоторого молчания, – я в эту девчонку с первого класса был влюблен, – горько усмехнулся мужчина и закрыл глаза, рисуя в голове образ женщины. – Я тогда дурак был. Дергать за косички, поднимать юбку был мой максимум. А она го-ордая была, бл.ть. Ты же сам знаешь, из какой я семьи, а у нее отец – филолог, доктор наук, мать – директриса. Вот и поговорил со мной отец. Не орал, не бил, не унижал. Обстоятельно, толково все объяснил, мне, девятилетнему, бл.ть, пацану. Со мной первый раз в жизни так разговаривали, – затянулся медленно, с маниакальным наслаждением, и так же медленно выпустил струю дыма, – и сказал еще: «Если нужна помощь карабкаться дальше по жизни, приходи – помогу». Я через пять лет пришел, и помог мужик, не забыл. Только благодаря ему я и вылез из того болота, – помолчал некоторое время, выныривая из воспоминаний. Открыл глаза. – И Лада на Милу похожа. Пи..ец какой-то, – устало потер переносицу и не заметил развернувшегося к нему Андрея.

– Даже не думай.

Алекс удивленно вскинул на него глаза и прищурился. Собрался и отбросил в сторону все свое меланхоличное настроение.

– Андрей Викторович запал на девчонку? – поднялся с кресла и встал напротив. – Схера ли, Андрей? У меня столько же шансов, как и у тебя.

И он был пи..ец как прав.

Друзья разошлись уже не друзьями, напряженные, злые, упрямые. Лада для Алекса могла стать шансом исправить прошлое. Для Андрея – шансом на будущее.

7. Глава 7.

Деда выписали через неделю. За это время на те деньги, что дал Андрей Викторович, Лада нашла сиделку – пожилую женщину с хорошим резюме. Впервые решила не экономить: речь шла о единственном оставшемся родном человеке.

Они поговорили с Ромой. Парень пришел с большим букетом цветов и был в откровенном ужасе, когда увидел ее. Хотя от синяка оставалось только желтое пятно, да и следы на шее практически прошли.

– Бля, – невольно вырвалось у него, – Ладка…

Он даже про зажатые в руках цветы забыл.

– Бля...

В глазах плескалось столько сожаления, боли и вины, что его даже стало жалко.

– Хватит материться, Рома. Это не то, о чем ты подумал. Тогда я нормально добралась до дома.

– Прости, Лада. – Он нервно отдал ей цветы и неловко обнял.

Из-за своего маленького роста она ткнулась носом ему в плечо.

– Кто это сделал? Скажи мне, я все решу.

Ладе оставалось только усмехнуться на это.

– Ром, пусти, – она повела плечами, сбрасывая руки, – спасибо за цветы, они очень красивые.

Букет нежно-розовых роз вправду был чудесным.

– Но больше не надо ничего. И решать за меня ничего не надо. И вообще, – собралась с духом, – хватит, Ром. Расстаемся.

– Лада…

Парень растерялся еще больше. Провел рукой по светлым волосам.

– Лада, подожди, – сделал шаг к ней, но девушка отступила назад, – я мудак, признаю. Да бл.ть, я конченый мудак!

Лада поморщилась.

– Но давай не будем торопиться. Идем, посидим, поговорим, – полуобернулся к своей красной машине, чувствуя, как внутри нарастает паника, – я ж люблю тебя, Лада, – практически выдохнул.

Лада не верила.

– Это не любовь, Ром. Любовь... она другая.

Непрошено всплыли воспоминания о Родионе, который даже в последний момент отдал свою жизнь за нее. Его уверенные руки, выворачивающие руль. Его сосредоточенное, без капли сомнений лицо. На глаза навернулись слезы.