Поверить ей? Той, которая уже однажды предала меня? Проще всего сейчас свалить на того, кого нет рядом. На покойника.

Надо бы встать и уйти. Вычеркнуть ее навсегда из своей жизни. Но не получается.

В этот момент к нам подбегает Никита.

- Мам, я в туалет хочу, - шепчет так громко, что, кажется, слышат все за соседними столиками.

- Пошли, - Яна встает и берет его за руку.

- Опять в девчоночий? – кривится Никита. – Не хочу!

И с надеждой смотрит на меня.

- Я свожу, - говорю Яне и веду Никиту за руку.

Сделав все дела, он выходит ко мне из кабинки.

- А ты не мой папа? – спрашивает прямо, сощурившись.

Этот вопрос просто сражает меня наповал. Откуда это?

- Что? – переспрашиваю, нахмурившись. – Твоего папу зовут Влад.

- Да, я знаю, - кивает. – Но тетя Дина сказала, что у меня другой папа. Что мой папа – это старинный друг мамы. Ты старинный друг?

Каждое произнесенное им слово все больше и больше лишает меня опоры. Внимательнее вглядываюсь в него.

- Ты старинный? – допытывается он.

- Очень, - отвечаю и веду его к раковине. – Помой руки.

- Эх, - вздыхает он, намыливая ладошки, - а мне так хочется папу увидеть. Поиграть с ним. И показать мои самолеты.

- У тебя же есть папа. Был…

- Он не играл со мной, - вздыхает Никита. – И я не люблю его.

С этими словами поворачивается и смотрит на меня, нахмурившись. Лицо становится непривычно злым.

- Почему? – спрашиваю я, вытирая его руки салфеткой. Сажусь перед ним на корточки.

Он еще больше сдвигает брови. Даже мне становится страшно от его взгляда.

- Потому что он маму бил!

Сжимаю кулак свободной руки.

- А тебя? – пытаюсь держать себя в руках.

- Я мужчина, - гордо произносит он. – Я защищал маму.

15. 15. Олег

- Пойдемте, я отвезу вас домой, - говорю я Яне, когда мы возвращаемся к столику.

- Что-то случилось? – похоже, она легко угадывает мое настроение.

- У меня есть дело, - хмуро произношу я. – Надо кое-что выяснить.

- Хорошо, - соглашается она, опустив взгляд, и берет Никиту за руку.

- Мам, - спрашивает он по дороге к машине, - а у тебя есть еще старинный друг?

Этот его вопрос почему-то заставляет мое сердце биться чаще.

- У меня нет друзей, - отвечает Яна.

- Почему? – не успокаивается Никита. – А дядя Олег?

- Все, Никита, дома поговорим, - она обрывает его и дальше мы идем уже молча.

- Куда везти? – спрашиваю я, садясь в машину. – К Вике?

- Нет, домой.

Провожаю их до квартиры. Не успев зайти, Никита сразу же убегает внутрь.

- По игрушкам своим соскучился, - поясняет с улыбкой Яна.

Потом ее взгляд становится вдруг серьезным.

- Что-то случилось, Олег? Ты как-то изменился.

- Ты обращалась в полицию? – прямо спрашиваю я. – Почему терпела? Неужели ради денег?

По выражению ее лица вижу, что она понимает, о чем я. Опускает взгляд.

- Терпела все ради сына, - шепчет неуверенно.

- Но в каких условиях ему пришлось жить, - не сдерживаю упрека. – С тобой. Из-за тебя.

Сокрушенно качаю головой.

- Мне пора.

- Олег, - Яна берет меня за руку и смотрит. – Не исчезай больше… Пожалуйста…

И я не могу выдержать этот ее взгляд. Он как будто что-то ковыряет там, внутри, где, как я думал, уже давно все умерло, перестало реагировать.

Не знаю, что сказать ей. Забираю руку и молча ухожу. Не оборачиваясь.

Я еду в клинику, где шесть лет назад сдал свой биоматериал. Туда, где подрочил в баночку в надежде на новую жизнь с Яной. И опять как будто что-то скребет в груди. От воспоминаний. Отгоняю прочь.

В медицинском центре меня долго не пускают. Но, в конце концов, я добиваюсь того, чтобы меня принял главный врач.

Охранник провожает к нему в кабинет.

- Добрый день, по какому вопросу? – интересуется доктор.