И лишь после этого он нерешительно протягивает мне свою ручку. Аккуратно беру ее и легонько трясу.

- Меня Никита зовут, - говорит тихо. – А ты пират?

- Почему? – его вопрос вводит меня в ступор.

- У тебя шрам на глазу, - он тычет пальчиком мне в лицо. – Я в книжке про пиратов видел картинку. Там такой шрам. Тебе больно было?

Эти детские вопросы, заданные с такой непосредственностью, ничуть не причиняют боль от воспоминаний о шраме. А лишь вызывают улыбку.

- Я раньше был пиратом, - говорю проникновенно. – Знаешь, сколько сундуков с сокровищами я закопал?

- А карта есть? – тут же звучит новый вопрос.

И тут я понимаю, что надо следить за тем, что говоришь. Детское любопытство – вещь коварная. Мне на помощь приходит Яна.

- Ну все, Никита, хватит. Ты совсем озадачил дядю Олега. Я потом тебе про карты и сокровища почитаю. Пошли.

- Мам, а куда мы поедем? Опять на танцы? – и Никита кривит лицо.

Недоуменно смотрю на Яну.

- Ты же знаешь, Никита, что по субботам у тебя тренировка. И это не обсуждается. Есть правила…

Боже, смотрю на нее. Сколько строгости и занудства. Откуда?

- Некоторые правила придуманы для того, чтобы было приятно нарушать их, - не даю ей договорить и подмигиваю Никите.

Он с надеждой смотрит на меня.

- Любишь гамбургеры? – спрашиваю у него.

Я отлично помню, что дети почти всех моих знакомых обожают фастфуд.

Никита быстро-быстро кивает, но с опаской смотрит на маму. Что скажет она?

Я притягиваю ее к себе и шепчу на ухо:

- Кто главный нарушитель правил? Ну, по крайней мере, был шесть лет назад?

Незаметно завожу руку ей за спину и слегка хлопаю по попе.

--------------------------

Если история вам нравится, не забывайте нажать на звездочку или кнопку "мне нравится". Это очень ценно для меня! Спасибо!

14. 14. Олег

Первым делом мы едем в ресторан. Укусив пару раз гамбургер, Никита, довольный, убегает на горки. Мы с Яной остаемся за столом одни.

- Сколько лет Никите? – спрашиваю я, не отводя от него взгляда.

- Пять, - отвечает Яна и утыкается в пустую чашку кофе.

- Кто отец, Яна? – перевожу взгляд на нее и беру ее за подбородок, потому что она не спешит смотреть мне в глаза.

- Не Влад, - очень тихо отвечает она.

- Это я знаю, - говорю серьезно. – Кто? Дмитрий?

Не замечаю, как брови сами сходятся на переносице.

Яна вздрагивает от упоминания этого имени.

- Что? – откашливается. – Причем здесь Дмитрий, Олег? Почему ты спрашиваешь?

Усмехаюсь.

Отпускаю ее подбородок и отпиваю кофе.

- Что за тайна такая, Ян? Ты же не хочешь сказать, что Никита – мой сын?

Ее глаза тут же округляются. Мотает головой.

- Нет, конечно. Мы же предохранялись.

Помнит.

- Значит, все-таки, Дмитрий, - сжимаю в руках салфетку.

Яна замечает этот мой жест. Накрывает своей ладонью мою руку. Как будто пытается успокоить. И под воздействием ее тепла я немного ослабляю кулак.

- Я не знаю, кто отец ребенка, Олег, - говорит спокойно. – Было искусственное оплодотворение. На этом настоял Влад. Ему зачем-то нужен был еще один ребенок. Зачем, он так и не сказал. Любви отцовской от него не было, но развода он мне не давал. Говорил, что до совершеннолетия Никиты мы должны быть вместе.

- И ты смирилась, - усмехаюсь я. – Осталась жить с ним.

Опять всплывают старые обиды.

Убираю свою руку из-под ее руки. Выбрасываю смятую салфетку на стол.

- Ты не знаешь… - произносит она, но замолкает.

- Так расскажи, - ухмыляюсь я. – Удиви меня.

- Зачем ты так? – опускает взгляд.

Отпивает минералку.

- Если бы я ушла, Влад забрал бы у меня Никиту, - произносит на одном дыхании.

- Чушь. У матери не забирают детей.

- У него были возможности для этого. Поверь мне, - закрывает глаза.