Я взялся за вёсла и стал ими махать, погружая в воду, подражая движениям дяди Серёжи. Который раз удачно вёсла погружу, который – дядю Серёжу обрызгаю. Но он не сердился, не ворчал. А когда у меня получалось, похваливал и подсказывал: «на правое весло нажми…», «на левое подналяг…», а сам сигарету старался раскуривать пуще, в безнадёжной попытке свету прибавить. Я, конечно, помаленьку двигал лодку вперёд, но от табачной вони уехать не успевал. «Ладно, – думаю, – пусть дядя Серёжа маленько отдохнёт. Чёрт с ней, с этой вонью!» Минуты через две у меня как-то сами собой вёсла стали окунаться ровней, я перестал брызгать водой. А дядя Серёжа сидел и курил не спеша. О чём он думал я не знаю. Я радовался своему успеху – научился грести вёслами! Вдруг где-то перед нами тяжело булькнули в воду камни, потом ещё. Слышны были приглушенные звуки ударяющихся друг о друга камней в воде. По звукам этим не трудно было догадаться, что камни упали большие, тяжёлые. Дядя Серёжа бросил сигарету и отобрал у меня вёсла.

«Дядя Серёжа, что это?» – спросил я. Не успел дядя Серёжа мне ответить, как там же тяжело и жутко ухнуло, и нас обдало ветерком. Через несколько секунд вода под нами запрыгала. Значит это было совсем рядом. «Обвал», – сказал дядя Серёжа и потихоньку стал грести обратно, хотя чувствовалось, что делать это ему очень не хотелось. Похоже он был уверен, что колодец где-то здесь рядом. И вдруг этот проклятый обвал. Вот если бы дяде Серёже не приспичило покурить мы бы, наверное, успели проскочить этот обвал. Но могло случиться и худшее – мы бы под него угодили. Мне стало жутко, дрянные мысли в голову полезли. А вдруг на нас свалится какой-нибудь камень. А вдруг ниже по течению случится обвал, запрудит реку, вода заполнит пещеру и мы утонем.

«А что, дядя Серёжа, может земля провалилась в пещеру и там образовалась дыра, и через неё можно вылезти?» – «Нет, Васька, – решительно сказал дядя Серёжа. – Всё разом вряд ли обвалится, что-то может и задержаться и обвалиться позже. Тем более, обвал случился в воду. Вода будет свалившуюся землю размывать, освобождая место под новую порцию».

Дядя Серёжа не грёб, доверившись течению. О чём он думал, я не знаю. Я не решался донимать его вопросами. Плыли молча. Фонарик больше не светил и я бросил его на дно лодки. Выходит, подумал я, надо обследовать ещё одну пещеру. А вдруг колодец останется в этом рукаве, там, выше обвала? И в следующей пещере мы ничего не найдём. Зачем же нам тащиться в другую пещеру? А как обойти обвал? Ах, эта проклятая темнота!.. Вот мы сейчас плывём или на месте стоим? Я хотел раскинуть руки в надежде наткнуться на одну из стенок, резко вскинул вверх голову и тут же ею сильно обо что-то ударился, так, что искры из глаз посыпались. Схватившись руками за голову я застонал.

«Что случилось, Васька?» – спросил дядя Серёжа. «Ничего», – ответил я. «Ушибся что ли обо что?» – «Пройдёт».

Но боль унималась медленно. Зато шишка на голове росла быстро. Вдруг я спохватился – у меня же кепка на голове была, а теперь её нет. Я пошарил в лодке – не нашёл. Пошарил в воде по краям бортов – ничего. Ну где её в такой темени найдёшь? Тем более не сразу спохватился.

«Ты чего ищешь, Вась?» – спросил дядя Серёжа. «Кепку. Уплыла наверное». Дядя Серёжа скрутил свой носовой платок жгутом, достал зажигалку и поджёг один конец. Платок тлел, но пламенем гореть не желал. Дядя Серёжа помахал прижжёным концом, пытаясь осветить воду вокруг лодки. Кепки нигде не было. То ли уплыла, то ли утонула. «Ну и чёрт с ней, – говорю, – А что это за новую сигарету ты раскурил?» – «Платок носовой. Вот, гляди». Он взмахнул тлеющим платком по кругу, огонь усилился, слегка осветив пещеру. «А пахнет, дядя Серёжа, от твоего факела, хуже чем от сигареты». – «Двигаться нам надо, Васька. Терпеть придётся». – «Куда двигаться?» – «Как куда? Ещё один рукав остался». – «А вдруг колодец в этой пещере?.. И мы до него не доехали». – «Я об этом думал, Васька, да вот немного сомневаюсь. По времени вроде не сходится. Не должны мы были от него так далеко уплыть. Хотя…, кто его знает?.. К обвалу пока приближаться опасно. Переждать надо. А чего зря сложа руки сидеть?» – «Ну айда», – согласился я.