− Садись! − пригласил он.

Я помедлила.

− Ладно тебе, не бойся. Я нормальный.

Мы сели в машину на передние сиденья. Он завел двигатель, и в салоне постепенно становилось теплее.

− Учишься где-нибудь?

− Нет.

Разговор не клеился и Александр перешел сразу к делу.

− А ты это… В рот берешь?

Я не знала, что ответить. Он потянулся ко мне и поцеловал в губы. Мы долго целовались, он трогал мою грудь и между ног, а потом мы перешли на заднее сиденье «поджарого».

Александр расстегнул джинсы и направил мою голову вниз. Я взяла его член в рот. Через некоторое время он достал из кармана презерватив и надел его. Я задрала платье и сняла трусики. Он лег на меня сверху и попытался войти в меня.

− Ты что, не возбудилась?

Я молча обнимала его. Он сильно упирался в меня. Когда все закончилось, Саша снял презерватив и спросил:

− У тебя что, месячные?

− Нет.

− Ты что же это?.. Целка была? Хоть бы намекнула!

Я пожала плечами.

− Я думал, ты проститутка.

− Я официантка.

− Вот козел!.. Как его зовут?

− Музакир.

− Я с него спрошу!

− Нет, не надо! Пожалуйста, иначе он меня изобьет! Вы ведь хороший человек!

− Да я сам его изобью! Он что, поднимал на тебя руку?

Музакир не раз бил меня за то, что я воровала картошку или забирала объедки домой.

− Нет, ни разу, − соврала я. − Просто, мне не нужны конфликты.

Саша зачем-то достал бумажник и протянул мне зеленую купюру.

− Давай так, − сказал он, − я тебе заплачу за это.

− Нет, не надо, − отказалась я.

− Тогда давай провожу до дома. Где ты живешь?

Зайдя в тускло освещенную землянку, Саша окончательно взгрустнул.

− Где твои родители? − тихо спросил он.

У меня был небольшой тайник между кроватью и стеной. Я заглянула туда и достала свой паспорт и несколько семейных фотографий.

− Это моя мама, а это отец. Они умерли.

− Пойдем отсюда.

В ту ночь мы заснули в «поджаром». Наутро я проснулась оттого, что кто-то стучал в окно машины.

− Санек!

− Чего, док?

− Чего-чего! Поехали домой! А почему она до сих пор здесь?

− Она едет с нами.

− Да ты чего, в натуре?! Шлюху домой повезешь?!

− Она не шлюха. И здесь она не останется.

Его друг сел на переднее сиденье, а мы с Сашей вышли из машины и поежились от холода.

− Слушай, Хисон, − начал он, − я женат.

− Вы уже говорили. Она ненормальная.

Саша рассмеялся.

− Да нет, я люблю ее, но… Могу взять тебя с собой в качестве домработницы. Буду платить тебе, но о том, что было − ни-ни! Договорились?

− Договорились.

***

Я открыла пакетик с одноразовыми столовыми приборами, вытащила оттуда салфетку и вытерла слезы.

− Хисон, я… Не знаю, что сказать…

− Да ладно тебе! − весело произнесла она. − Надо же когда-то от этого избавляться!

Снег за окном все падал, а чай давно закончился.

− А ты? Как это было у тебя и с кем?

− Ну… Твой сын довольно рано сделал меня женщиной.

Хисон добродушно улыбнулась. Своих детей у нее не было, и ей нравилось, когда Пашка называли ее сыном.

− Если честно, это было незабываемо. Мне есть, что вспомнить. Как сказал бы дядя Саша, «приятно знать, что мой сын не дал маху».1

− Сколько тебе было лет? − спросила она.

− Пятнадцать.

− Это была любовь?

− Любовь, но еще и любопытство. К тому же, мы были не разлей вода. У меня просто не было шансов оставаться девственницей рядом с ним.

− Мне, конечно, не понять молодежь, но… Кого из них ты любишь больше?

Хисон задала вопрос, на который я не знала ответа. Я боялась даже думать на эту тему. Чтобы детектив не узнал про мои измены, я превратила их в настоящее искусство. Но каждый раз, смотря в его проницательные серые глаза, я чувствовала себя так, будто обо всем написано у меня на лбу.

− Я заметила, что у вас с Пашей что-то изменилось в последнее время.