– Даже допуская, что пассия Чолера знакома со скрытным проникновением в дом, я бы на ее месте не стал этого делать, вызывая тем самым подозрения у возможных свидетелей, которые, либо видели этого человека прежде входящим в дом, либо видят впервые.

– Ты прав. Что от меня требуется?

– Сними наблюдение за домом Чолера.

– Но это опрометчиво!

– В случае появления Штази, если твои ребята заметят его на этот раз, мне меньше всего нужно, чтобы перенервничав, они наделали в штаны и следом ворвались в дом.

– Между прочим, они твои коллеги и мои подчиненные, – с обидой в голосе заметил Михаил Розенблюм.

– Это не мешает им мыслить на собственный лад, а я не желаю принимать во внимание их методы работы.

Зазвонил телефон. Обернувшись, Михаил Розенблюм продемонстрировал руки, занятые спаржей, вода для которой вскипела в небольшой кастрюльке и попросил ответить на звонок. Эммануэль встал и прошел к аппарату, висевшему на стене у выхода из кухни.

– Алло?

Тишина. Лишь едва заметный вздох на том конце провода, свидетельствующий о том, что человек хотел заговорить, но внезапно передумал.

– Говорите, вас не слышно!

Подождав еще несколько секунд и не услышав ответа, Эммануэль вернул трубку на место.

***

Покинув такси, Эммануэль, деланно сгорбившись и утопив крытую шляпой голову в высоком воротнике пальто, медленно прошел по каменной дорожке к дому Джошуа Чолера и скрылся за его дверью. Оказавшись внутри, он с удовольствием распрямился и потянул ноющие мышцы. Спектакль, в котором он играл роль своего усопшего коллеги пришлось разыгрывать от самой штаб-квартиры, на случай слежки. Повесив пальто и шляпу на напольную вешалку, Эммануэль бросил пустой кожаный портфель поверх такого же, принадлежавшего Чолеру, в коридоре, прошел в ванную и аккуратно отклеил искусственные усики, любезно предоставленные ему штатным гримером на службе Моссад. Налив себе виски из личных запасов Джошуа Чолера, Эммануэль удобно расположился на диване в гостиной. Шторы были предусмотрительно задернуты, свет включен. Таким образом, у любого наблюдающего за домом создавалось впечатление, что хозяин проводит уютный вечер перед экраном своего телевизора. Эммануэль погрузился в мрачные размышления о том, что же здесь на самом деле произошло. Часы, с момента его прибытия в Лондон, неумолимо бежали вперед, тело Джошуа Чолера давно остыло, а вопросов, окружающих обстоятельства его смерти, лишь прибавлялось. Эммануэль нутром чуял, что здесь замешана коррупция высших чинов разведслужб. Но кто и каким интересом они руководствовались? Русские? Нет. С советским ГРУ у них были налажены более, чем теплые взаимоотношения. Четвертое управление на ближнем востоке не скрывало от Моссад своих интересов и не препятствовало их собственным. Кроме того, существовал взаимовыгодный обмен информацией, что нравилось далеко не всем, но на пользу шло очень многим. С первым управлением ГРУ, курирующим западную Европу, отношения Моссада складывались еще лучше. Каждая из сторон делала вид, что не замечает происков своих коллег из соседнего цеха, ясно сознавая, что оба управления преследуют, в сущности, одни и те же интересы на вверенной им территории. Штази? Разумно предположить, что им могло хватить наглости убрать агента Моссада, но с трудом верится, что хватило бы отваги. Если выяснится, что смерть Чолера их рук дело, отделаться несколькими трупами тех, кто шарил в его доме, им уже не удастся, на них спустят всех цепных псов Моссада и тогда соль на простыне покажется им дивным сном на пуховой перине в сравнении с тем, что будет им уготовано.