А самое главное чудо для верующего человека – Таинство Евхаристии. Превращение хлеба и вина в тело и кровь Христова. Хлеб – символ жизни. Христос говорил: «Я есмь хлеб жизни…» (Ин.6,48). Я – хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек…» (Ин.6,51). Евхаристия – это основа основ, это вершина и стержень бытия Церкви. Нет ничего главнее, ничего значимее для православного христианина. Иисус Христос, подавая апостолам, хлеб и вино, сказал: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается; пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Лк.22,19, Мф.26,26—28). Более тесного соединения с Богом в земной жизни человека быть не может. Надеюсь, и за порогом смерти Господь не оставит нас…

Крещается раба Божия… 1999 год.

А сможешь ли ты понять, прочувствовать, то или иное явление, если тебе его пошлет Господь? Не впадешь ли в грех гордости, тщеславия при виде этого чуда? И захочешь ли изменить свою жизнь при встрече с ним? Не уверен! Так что, не ищи чуда. Не надо! Лучше оглядись по сторонам, вглядись в букашку, которая ползет в траве, в ласточку, парящую в небе. Или на радугу после дождя. Разве ты видел что-нибудь лучше и прекрасней. Радуга – мостик. Это наша связь с Небом, с Богом. В Библии сказано, что Бог дал нам радугу, как «знамение», как сигнал о том, что Он помнит о нас. Она – отклик на наши молитвы, мольбы, на наши дела и поступки. Разве это не чудо? «Взгляни на радугу – и прославь Сотворившего ее: прекрасна она в сиянии своем! Величественным кругом своим она обнимает небо: руки Всевышнего распростерли ее» (Сир.43,12—13).

Осень… Последние перед слякотной погодой теплые дни. Деревья, еще местами зеленые, начинают покрываться желтизной. Солнце отдает остатки тепла, ласково пригревая. Сухо. Тихо. На небе ни облачка. Даже легкий ветерок старается не нарушить этой теплой желтой идиллии, гуляя где-то там, в вышине, лишь слегка задевая верхушки высоких берез и шевеля листву. Краски настолько яркие, настолько запоминающиеся, что надолго врезаются в память. Они как бы откладываются в подсознании, чтобы потом, в темные морозные зимние вечера, когда и собаку не выгонишь на улицу, нахлынут мимолетными воспоминаниями, вызвав на лице улыбку и тепло внутри…

…Иду по лесу. Вокруг сосны. Их зеленые вершины так высоко, что приходится задирать голову, чтобы увидеть макушки. Чувствую себя маленьким, едва заметным на фоне этих гигантов. Они, как Нью—Йоркские небоскребы, длинные, прямые. Из таких при Петре I делали мачты для парусных кораблей. Меж стволов пробивается луч солнца. Он слепит, бьет в глаза, заставляет щуриться. Еще долго потом перед глазами играют блики, мешая сфокусировать зрение.