— Ев, — сквозь всхлипы начала говорить Мирослава. – Ев, он… такой хороший человек… за что… с ним так? – и новый поток слёз.

— Кто?!

— Брат Беркова, — только и смогла вымолвить Мирослава.

— А что с ним?! – уже спокойнее спросила Ева.

— Я… я сегодня видела момент его смерти, — на выдохе закончила фразу Мирослава, задыхаясь от боли в груди.

— Ты… что? – глухо и затаив дыхание переспросила Ева. – Но ты же такое никогда не видела!

— А сегодня увидела! Ев, так больно.

— Хочешь я Максима вызову с работы, чтобы он с детьми посидел, а сама приеду к тебе?!

— Нет. — И для достоверности своего ответа отрицательно покачала головой, забывая, что сестра не увидит этого жеста. – Я… извини, что напугала тебя. Просто так захотелось услышать твой голос.

— Слав, не хочешь, чтобы я приезжала к тебе, сама приезжай к нам. Дети рады будут видеть тебя. Они очень скучают. Вызывай такси и приезжай. Я оплачу!

— Нет, только не сегодня. Я тоже по вам безумно скучаю, но… но только не сегодня. Прости, кисунь.

— Хорошо. Как скажешь. Ты же мне позвонишь, если тебе станет страшно?

— Конечно.

— Выпей валерьянки и ляг, отдохни. Постарайся не думать об увиденном.

— Хорошо. Целую вас. Пока.

Дождавшись ответного прощания, нажала кнопку «завершения» вызова и, положив телефон на близстоящий пуфик, перевела дыхание. Старшая сестрёнка всегда действовала на неё успокаивающим образом. Наверное, именно из-за неё Мирослава так и не решилась на малодушный поступок – знала, что сестре этим сделает больно.

Но, если быть честной с самой собой, она очень устала. Безумно устала бороться и просто жить. Вернее, даже не жить, а существовать. Ведь разве можно назвать жизнью такую судьбу?

Ещё раз, переведя дыхание, прилагая титанические усилия, поднялась на ноги и, на ходу снимая с себя одежду, направилась в ванную. Стоя под горячими струями воды, стала немного успокаиваться. Поэтому из душа выходила уже спокойной, можно сказать, апатичной. Выпив для достоверности «успокоительное», легла на диван и, закупавшись в одеяло, устало закрыла глаза. Предательские слёзы тут же покатились по щекам.

Тихо и безмолвно плача, она поймала себя на мысли, что видно судьба решила окончательно добить её, раз преподнесла очередной «подарок». За что ей это всё? И почему именно ей?

***

Ночь. Мокрая автострада. Блеклый свет от уличного фонаря освещает маленький участок проезжей части. И он лежит именно там. Редкий туман окутывает его, но всё же недостаточно прочно, потому что, сфокусировав свой взгляд, он с трудом, но видит её силуэт. Она лежит неподвижно. Всего в метре от него. Казалось бы, если ли он приложит немного усилий, то дотянись своей рукой до её руки - маленькой и изящной. И он время от времени делает эти попытки, но всё тщетно. Боль во всём теле сковывает движения, да и постоянное отхаркивание кровью мешает сделать этот маленький рывок, чтобы дотянуться до её правой руки, на безымянном пальце которой сверкает золотое колечко.

Он надел ей это кольцо, когда она сладко спала в их кровати. Просто однажды проснулся на рассвете и понял, что больше не хочет ждать подходящего момента. Встал, тихо достал спрятанную бархатную коробочку и, достав из неё колечко, надел ей на пальчик. А потом, не сдержавшись, запечатлел поцелуй на нём, окончательно капитулируя перед чарами своей любимой женщины…

Ещё один болезненный вздох. Ещё одна попытка дотянуться до любимой, чтобы в последний раз почувствовать нежность и тепло её кожи. Очередной приступ кашля и струйка крови быстро побежала из угла его рта. Обессиленно выдохнув, он в последний раз затуманенным взором посмотрел на женщину, которую полюбил больше жизни, и в следующее мгновение закрыл отяжелевшие веки уже навсегда.