Под пристальным взором предгрозовых глаз Смирнова словно абстрагировалась от всего остального мира. Остались только она и обладатель гипнотических глаз. Фоновым слухом Мирослава слышала, что в кафе играет её любимая песня «Kiss me» и, вслушиваясь в слова припева, ей впервые в жизни стало больно от понимания этих строк. От того, что она не может сказать Алексею Беркову эти простые слова. Пусть в кромешной темноте, пусть только в её мечтаниях, фантазиях, неважно, только бы произнести заветные строки:

Kiss me like you wanna be loved…

И пусть песню поёт мужчина, но можно же эти слова перефразировать от её лица?..Нет, нельзя. И она это прекрасно знает.

Сердце больно кольнуло от невозможности воплотить в реальность мечты, и Мирослава поспешила отвести взгляд, но тут же увидела сидящую рядом с Берковым девушку. А вот и причина его спокойного восприятия её взгляда. Он уже не свободный мужчина. И поэтому он так отреагировал в этот раз на столкновение их взглядов. Теперь она для него пустое место.

Горько усмехнулась. Как же жаль, что всё в этом мире идёт своим чередом. Нет, она никогда не рассматривала Алексея Беркова в роли своего возлюбленного (до сегодняшнего дня), но и невидимкой для него не была. Уж лучше бы он и дальше продолжал брезгливо кривить своё лицо при встрече с ней, чем безразличие, чем полное игнорирование.

Но на ситуацию можно посмотреть и с положительного ракурса. Теперь ей не нужно прикладывать усилия и изображать из себя опытного сыщика, чтобы отыскать его возлюбленную. Она сама нашлась! Какая удача! Ей, Мирославе, теперь только и остаётся, что подружиться с этой девушкой и предупредить, что Алексею нужно быть предельно осторожным на дороге. Чтобы не лихачил. А ещё лучше переквалифицировался в пешехода, чтобы избежать предстоящей фатальной аварии.

Вот только как подружиться с той, на месте, которой она бы с удовольствием сама хотела оказаться? Как дружелюбно улыбаться ей и вести беззаботные беседы, если хочет, как минимум не знать её? Никогда не встречаться с ней, и уж тем более не общаться. А как максимум выцарапать ей всё лицо – просто так, просто потому что она, Мирослава, не на её месте. Просто потому, что ей дано то, о чём Смирновой только и остаётся, что мечтать. Но с другой стороны, эта же девушка не виновата, что она, Мирослава, тоже увлеклась Берковым. Не виновата, что позволила себе мечтать о несбыточном.

Отведя взгляд от, почему-то, понурой спутницы Алексея и вновь обратив всё своё внимание на коллег, Мирослава постаралась им улыбнуться. Наверное, изобразить беззаботную улыбку у неё не очень хорошо получилось, так как Ира смотрела на неё обеспокоенно.

– Всё хорошо? – поинтересовалась у неё Харагай.

– Да, – совсем неуверенно отозвалась Мирослава.

Глаза жгло от непролитых слёз обиды, но она не собиралась давать им волю. Она обязательно подавит в себе и слёзы, и обиду, и вспыхнувшую симпатию к Алексею Беркову.

– Я решила уволиться, – тихо призналась Смирнова.

– Почему? – изумленно все вместе спросили коллеги.

– По семейным обстоятельствам, – безразлично пожав плечами, выдала полуправду Мирослава.

– Ты же не замужем! – возмущенно воскликнула Ирина.

– Зато у меня есть мама и сестра, – слабо возразила Смирнова.

– И что? У них свои семьи! Без тебя, что ли, справиться не могут? – это уже Тоня.

– Я не буду с вами спорить и что-то доказывать. Просто поставила в известность, – устало выдохнув, приглушённо произнесла Мирослава. От хорошего настроения не осталось и следа. Вот зачем судьба вновь столкнула её с Берковым? – Заявления я с утра отдала начальству на подпись. Тамара Григорьевна обещала, что отпустит без отработки, так что я с вами до конца недели, а потом распрощаемся. Наверное, навсегда, – совсем тихо добавила она.