Я у тебя болю… p_i_r_a_n_y_a

Не рыдаю, не зову по имени,

не мечтаю всё вернуть обратно:

пусто, будто даже память вымерла…

Сброшены настройки до стандартных.

Хочешь, чтоб я улыбалась всегда – Ладно.

Хлопать ресницами, бабочкой яркой порхать,

глупой пластмассовой куклой в платье нарядном

буду, и даже попробую снова летать…

Чтобы не знал ты – мне тоже бывает больно –

я улыбаюсь (Плохо – аж искры из глаз!!!

Крик свой засуну обратно поглубже в горло –

выкричу дома, под душем – не в первый раз…).

Сбегаю…

…от надежд разрушенных,

от сказки – глупой и смешной,

от слов – обидных, незаслуженных,

и от предательств за спиной –

сбегаю…

Сжигаю…

…все воспоминания,

надежды, планы и мечты,

и – без секунды колебания –

к чертям собачьим все мосты

сжигаю!!!

Я знаю,

как бы больно не было,

но раз уж нет пути назад –

восстану, как всегда, из пепла я –

сильней, добрей, мудрей стократ.

Я знаю.

А я не плачу. Крепко в руках держу,

качаю, нянчу – душу, что ты убил:

сказал так просто, буднично – ухожу,

я тебя

не любил.

Ты ждал истерик – ровен сейчас мой пульс,

ровнее только взлётная полоса,

душа взлетает – я уже не боюсь –

лайнером

в небеса.

И там не будет писем и телеграмм,

но лишь по морю буду с небес скучать…

Я не умею плакать – спасибо, мам! –

но ты меня не

сможешь

перемолчать…

Не переживай – со мной, конечно, всё в порядке:

что с такой безбашенной вообще случиться может?

Максимум – напьюсь, сорвусь куда-нибудь на блядки –

образ твой стирать из памяти, а запах – с кожи.

Юбку – покороче, а каблук – как можно выше,

красные трусы (да не на люстру – на удачу),

музыку – погромче, и – куда-нибудь на крышу:

прямо в небо о любви орать до хрипа, плача…

Обессилев, сесть на край привычно, ноги свесить

(не переживать, ни звать спасателей не надо –

я тут не одна, со мной сидит мой ангел вместе)

убедиться, что рассвет приходит за закатом.

Этот мир не подведёт меня опять, конечно:

после тёмной ночи неизбежно солнце встанет,

розовый рассвет над горизонтом мне забрезжит –

дарит нам надежду каждый день, и не устанет.

Не переживай – со мной, конечно, всё в порядке:

у меня семь жизней, как у кошки, и удача.

Максимум – напьюсь, сорвусь куда-нибудь на блядки,

обещаю – слишком много жизней не потрачу…

Не переживай…

Болею, наверное (чёртов вирус) –

кусками выкашливаю витальность и лёгкие,

в тяжёлых снах забываюсь, мне снилось

много мутной воды, и я в ней – грязная, мокрая…

Вода – к болезням, к худому – мутная,

хоть рыб не ловила – и слава ж богу,

ведь в том бреду где-то три минуты

ты снился мне… Нам так немного

всем жить осталось – три дня, два вдоха:

куда-то в пропасть всем миром падаем.

Но мне не страшно – настолько плохо

жить без любви твоей, да и надо ли…

Я б с тобой разделила навеки твою темноту,

из которой стремишься к огню, не боясь опалить

нежных крыльев души… Но сегодня ты выбрал не ту…

А быть может – ту самую… [Господи, мне ли судить…]

Быть любимым – так скучно и просто:

для кого-то ты – небо и звёзды,

море синее, солнца свет

(только счастья нет).

Быть счастливым – так страшно и сложно:

не взаимно, но не безнадёжно

восхищаться чужим огнём

(и гореть на нём).

Я тебе бы сияла намного светлее огней,

что так манят тебя, волшебство обещая любви…

Я б тебя удержала, но ты – ты стремился бы к ней…

Так лети, не держу – ни тебя, ни обид – C'est la vie…

Все друг без друга – могут.

А остальное – ложь:

сколько тебе в подмогу

выйдет из дома в дождь?

Выедет в лес в морозы?

Даст до зарплаты в долг?

Сопли утрёт и слёзы?..

Лишь от таких и толк

есть, остальные – омут

(Выплывешь?/Пропадёшь?)

Все друг без друга – могут.

А остальное – ложь.

Липкий мороз по коже –

не пожелать врагу! –

мы друг без друга тоже…

Я без тебя – могу!

Только – не вижу смысла

и позабыла вкус…

Памяти коромысло

давит на плечи: груз

воспоминаний тяжек –

вёдра полным-полны.

Время не лечит даже

от не своей вины.

Я подарю тебе белый корабль

(может быть – парусник, может быть – яхту),

он унесёт тебя в синюю даль,

я помашу тебе в след. Мне барахта-

ться надоело в трясине невзгод –

мелких сует надоевшего быта.

Не возвращайся ко мне через год,

и через сто… Я совсем не сердита,

просто желаю тебе под килём

полных семь футов, чтоб ветер был – в спину,

чтоб поросло всё былое – быльём,

чтобы удача тебя не покину-

ла, как портовая девка, когда

кончились сразу и деньги, и виски,

чтоб никогда никакая беда

не приходила к тебе, мой неблизкий…

Море тебе не опасно и в шторм –

крепок корабль твой и сила молитвы,

не возвращайся ко мне ни за что –

двери в семейную гавань закрыты.

А ты – мой самый

заклятый враг:

пытаешь, мучаешь, бьёшь с ноги;

я умоляю –

не надо так:

пусть не друзья мы, но – не враги.

Уже не больно

почти совсем:

не знают мёртвые слова боль;

я всё, что было,

делю на семь,

и получаю в ответе ноль.

И значит были

равны нулю

все наши чувства, и вот вопрос:

зачем тебе я

кричу "Люблю!",

забыв про реки пролитых слёз.

Но снова руки

к тебе тяну:

спаси, помилуй, подставь плечо –

я в этой боли

своей тону,

и почему-то хочу ещё…

Выжить бы. Просто выжить бы. Всем назло:

близким /далёким, лучшим друзьям заклятым,

самым врагам любимейшим… Повезло –

скажут они вдогонку, как так и надо.

Вырваться, жилы жизней семи порвав –

где и взяла-нашла-то такие силы?

Физики/химии/жизни закон поправ –

выжить, оставшись свежей, худой, красивой.

Будут галдеть – ей в руки всегда само

падало всё: печалей и бед не знала…

Выжить бы. Просто выжить бы. Всем назло.

Встать на раз больше надо лишь, чем упала…

Цель обозначив, просто идти вперёд –

тупо за шагом шаг без рефлексий лишних:

сутки, неделя, месяц, другой –и год…

Что говорят вдогонку – не знать, не слышать.

Глохнуть от невозможности сделать вдох –

лёгкие разрывает от острой боли –

Господи, как не сдохнуть-то, как не сдох…

Точно ли ЭТО, отче, ты звал – любовью?..

Не читай меня. Не читай.

К горькой памяти не прикладывай.

Ты дели меня, вычитай,

умножай – так на ноль, не складывай.

Не пиши ты мне. Не пиши

писем длинных/коротких – всё равно.

Вычитай меня из души.

Раздели нас. Коль сможешь – поровну.

Забывай меня. Забывай

постепенно – кусками. Брызгами

горьких слёз меня отмывай –

ветровое как будто – мысленно.

За плечом у меня не стой

в каждом зеркале – привидением:

мы остались за той чертой

вычитания и деления.

Все эти "Здравствуй, красивая, как ты там?"

валятся тоннами мусора в почту / в душу,

но всё равно там звенящая пустота –

нет никого, чей привет был бы правда нужен.

Эти глаза никогда не устану в снах

взглядом искать… В параллельные жизни вхожа,

я там – Астахова [с глупой приставкой "ах"],

и Полозкова немного, конечно, тоже:

там, что ни стих, что ни строчка – шедевр, концепт

[залы, концерты, поклонники, деньги – густо],

только успеха чужого из сна рецепт –

не унести: в крепко сжатой ладошке – пусто…

Как ни зови золотого к себе тельца,

только стихи ищут сердца тугое вымя:

высосать/выдоить досуха/до конца –

глаз твоих свет и твоё дорогое имя –

напрочь из памяти… Всё, что стихом легло

[строчку за строчкой кладу, распуская душу],

то – не моё: между нами стена – стекло

непробиваемое, хоть стреляй – не струшу.

Только – пожалуйста! – если себя узнал –

не обходи эту стену, мол, как ты, здравствуй:

брось анонимно куда-нибудь на PayPal

сколько не жалко, не тратя слова напрасно.

В сердце внезапно настала такая тишь –

я осознала, что ты мне не позвонишь,

и мне не надо теперь говорить: "Пока,

я занята, очень важного жду звонка"

всем остальным, кто, к несчастью, не ты. Но всё ж

и понимая, что ты уже не придёшь,

не позвонишь, не напишешь, и просто не –

не выключаю ночник на своём окне:

если не ты, может, кто-то другой теперь

в слякоть осеннюю робко заглянет в дверь?

Согреваю бокал вина

в чуть заметно дрожащих пальцах,

я сегодня не влюблена,

но подумываю – остаться

здесь, сегодня с тобой в ночи –

с очень страстным, но не знакомым.

Ты мне просто отдал ключи –

приходи, мол, и будь как дома:

мне такая как ты нужна –

ты как свет, мол, в ночном окошке…

Прихожу – ты: "Привет, жена!".

Но какая жена из кошки,

что сама по себе гулять

без отчёта привыкла вволю?

Я сегодня – простая блядь.

Встала в очередь.

За любовью.

Вот так внезапно на волю выбежать –

господи, или кто-нибудь там, спаси-

те, слишком больно, боюсь, не выдержу,

и как нарочно, ни одного такси,

ни одной машины нигде поблизости,

да как занесло меня в такую глушь,

где лишь тела догадались вымесить,

забыв вложить самородки душ

в это недо-тесто из говна и палок –

видно, и у творца истощился ресурс –

и как это всё просто за-е-ба-ло

я самой себе признаться боюсь;

ни души кругом, темнота, и в смартфоне

всё разом – деньги и интернет

куда-то делись… И где-то фоном:

коль счастья нет – то и жизни нет…

Море в ноги бросилось

верным псом –

радостным, дурашливым –

балла три,

брызгами солёными –

на лицо:

я тут тоже плакало,

посмотри…

И стоим счастливые,

все в слезах:

целый год не виделись –

это жесть…

Как мы друг без друга – не

рассказать…

Наконец-то встретились –

счастье есть.

Отошло от берега –

догони! –