Мы с Кирианом провели столько времени вместе, а я всё еще не понимала, что им движет. Вера в благословение Эора? Данное отцу и вождю слово? Упрямство? Жалость ко мне? Ведь отпусти меня лорд на волю, на меня могли напасть солдаты или тот же Ханниган. Я могла бы оказаться в рабстве, как Люк и Грэг. Я могла бы погибнуть…

А могла бы уцелеть и быть сейчас в родной деревне. Да, под железной пятой лорда Берри, которого они оставили наместником. Но я была бы дома. И уж, наверное, как-нибудь бы справилась. Впрочем, кто знает, какие преступления творят люди этого Берри. Он ведь остался без контроля сверху. Делай что хочешь.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что не сразу заметила, что принц давно оделся. Он сидел на валуне рядом с лагуной и задумчиво разглядывал дыру в потолке.

Заметив, что я на него смотрю, он перевел взгляд на меня.

– Возможно, придется выбираться этим путем, – он поднял указательный палец вверх.

– Думаешь, нас не спасут? – я подошла ближе.

– Кто знает, насколько мощным вышел завал. Возможно, его копать не один день. А у солдат для этого нет инструментов.

То, как Алтимор об этом говорил, совсем не вязалось с его шутливым тоном в самом начале. Паника, от которой я было избавилась, снова подобралась к моему горлу. Вот-вот намереваясь задушить. Не знаю, что отразилось на моем лице, но принц резко вскочил на ноги.

– Тише, – он оказался от меня преступно близко. – Не бойся.

Его или смерти в пещере?

Алтимор поднял руку, словно хотел коснуться моего лица, но, согнув пальцы, так и не дотронулся.

– Нам нужно сплести веревку, – он отступил на шаг. – Здесь вряд ли больше четырех-пяти ярдов.

Я задрала голову. Солнце было еще высоко, но что будет ночью? Вдруг здесь водятся летучие мыши?

Я поежилась и обняла себя за плечи. Принц вытащил из ножен на поясе кинжал с изящной рукояткой.

– Придется резать одежду, – он покрутил лезвием, отчего по стенам пещеры забегали солнечные зайчики.

Мне вспомнился его обнаженный торс, и мое сердце забилось чаще. О чем я думаю?

– Чью одежду? – спросила вслух.

– Начну со своей, но, возможно, тебе придется расстаться с сарафаном.

Под ним у меня были длинная сорочка и белье, но если я останусь только в них, окажусь почти всё равно что голая.

– Что тебе важнее: выбраться или чтобы тебя не увидели? – поинтересовался Алтимор, продолжая играть с кинжалом. – Да и про плащ свой не забывай.

У меня от сердца отлегло. Ну конечно, я просто закутаюсь в плащ. Знал бы Кириан, как я ценю его подарок!

– Ладно, для начала попробуем связать между собой рукава, – принц отправил кинжал обратно в ножны и уже второй раз принялся передо мной раздеваться.

Только теперь мне хватило такта отвернуться. Впрочем, смысла в этом не было, потому что я бы всё равно его увидела.

Оставшись лишь в подштанниках, Алтимор принялся вязать веревку. Его одежды для полной длины не хватало, и пришлось-таки и мне снять сарафан. Тут же закутавшись в плащ, я отдала его принцу.

Полуобнаженный Алтимор привязал к одному из концов веревки свой кинжал в ножнах. Встав под дырой в потолке, принялся крутить ее, как лассо. Затем швырнул вверх. Кинжал вернулся обратно, так и не долетев до верха.

Алтимор опять принялся крутить веревку. Я присела на камень и, подперев щеку кулаком, смотрела, как он пытался снова и снова. На его руках и плечах перекатывались мышцы и, чего таить, это было приятное зрелище.

Лишь один раз принц бросил на меня косой взгляд, и я от стыда прикрылась полой плаща. Ну да, смотрела я на него. Но это только потому, что от его движений сейчас зависят наши жизни!

Не знаю, сколько раз Алтимор попробовал. Но упрямства ему было не занимать. Мне вспомнилось, как он объезжал лошадь. Он просто не мог сдаться. В этом была его суть. Не выбор сделать или нет, а лишь одна цель – добиться.